Хроники неприкаянных душ

— Почему, черт возьми, вам вздумалось потратить двести тысяч соверенов на мою книгу? Разумеется, я рад, но, хоть убей, не вижу смысла. Неужели это такая ценность?

— Покупатель не я, сэр, — громко ответил Уилл. — Вам звонил мистер Спенс. Он покупатель. Его очень интересует книга.

— Почему?

— Мистер Спенс полагает, что это очень ценный исторический документ. У него есть кое-какие предположения, которые он хочет проверить. Вот почему я здесь.

— Значит, вы историк, как и моя Изабелла? Она тоже считает, что книга чего-то стоит. Верно, дорогая?

Девушка с гордостью кивнула.

— Я не историк, — объяснил Уилл. — Скорее исследователь.

— Мистер Пайпер работал в Федеральном бюро расследований, — заметила Изабелла.

— О, вы из команды Эдгара Гувера? Он мне никогда не нравился.

— Его уже давно нет на свете, сэр.

— Так-так. — Старик помолчал. — Не вижу, чем могу вам помочь. Книга всегда стояла в нашей библиотеке, сколько я себя помню. Мой отец считал ее всего лишь странной диковиной. Вероятно, она попала сюда с континента.

Настало время выложить карты.

— У меня для вас есть кое-что, — произнес Уилл, внимательно посмотрев вначале на старика, затем на внучку. — Осмотрев книгу, мы обнаружили в ней тайник. Найденный в нем предмет стоит во много раз дороже самой книги и, очевидно, прояснит загадку ее происхождения.

— Я просмотрела там каждую страницу, — удивилась Изабелла. — Что там было спрятано? И где?

— Под задним форзацем лежал лист пергамента.

— Ну какая же я идиотка! — сокрушенно воскликнула Изабелла.

— Что за манеры, дорогая, — поморщился лорд Кантуэлл.

— Под задним форзацем книги были спрятаны стихи, — продолжил Уилл. Реакция девушки его позабавила. — Времени исследовать их у нас не было, но коллега мистера Спенса полагает, что в стихах говорится о книге. — Теперь и дедушка, и внучка слушали его очень внимательно. — Догадайтесь, кто их автор?

— Кто? — нетерпеливо спросила Изабелла.

— Вы не хотите попробовать?

— Нет!

— А что вы скажете, если я назову Уильяма Шекспира?

Старик и внучка недоуменно переглянулись и посмотрели на странного американца.

— Вы шутите, — поморщился Кантуэлл.

— Не может быть, — покачала головой Изабелла.

— Я вам сейчас их покажу, но прежде о сути дела. Если стихи действительно написаны рукой Шекспира, то мой коллега полагает, что этот автограф стоит миллионы, а может, десятки миллионов. Потому что в мире не существует ни одного достоверно подтвержденного шекспировского автографа, а эти стихи подписаны «У. Ш.». Мистер Спенс решил передать вам автограф в обмен на помощь.

— Какую? — быстро спросила Изабелла.

— Мы думаем, что где-то здесь, в Кантуэлл-Холле, скрыты тайники с документами, проливающими свет на происхождение книги, а в тексте сонета указаны ключи к отысканию тайников. Не исключено, конечно, что они уже давно утеряны. Помогите мне в поисках, и при любом исходе стихотворение будет ваше.

— Почему этот Спенс, заплативший за книгу такие деньги, отдает нам то, что принадлежит ему по праву? — спросил Кантуэлл. — На его месте я бы этого не сделал.

— Мистер Спенс — богатый человек. К тому же он болен и жить ему осталось недолго. Перед смертью он хочет постигнуть тайну книги.

— Покажите эти стихи, — попросила Изабелла.

Уилл достал из дипломата лист пергамента в прозрачном пластиковом файле и эффектным жестом протянул ей. Она быстро прочитала сонет и прошептала дрожащими от волнения губами:

— Боже, тут написано: «…знанье знаков этих Божьих к добру не приведет…».

«Умница, — подумал Уилл. — Моментально сообразила, что к чему».

— Что там? — спросил старик с нотками раздражения в голосе.

— Тут говорится о нашей семье, дедушка. Давай я тебе прочитаю.

И она продекламировала сонет четко, с выражением, будто перед этим долго репетировала.

Кантуэлл задумался.

— Тысяча пятьсот восемьдесят первый год, говоришь?

— Да, дедушка.

Старик с трудом поднялся, тяжело опираясь на подлокотники, и прошаркал в темный угол зала. Изабелла и Уилл последовали за ним, прислушиваясь к его бормотанию.

— Дед Шекспира, Ричард, родом из этой деревни. — Он осмотрел дальнюю стену. — Где же Эдгар?

— Какой Эдгар, дедушка? У нас их было несколько.

— Ну, тот, который несколько раз менял веру. В пятьсот восемьдесят первом поместьем, кажется, владел этот Эдгар. Вот он. Второй слева. Видишь? В нелепом одеянии с высоким воротником. Хм, этого Кантуэлла красавцем не назовешь.

Изабелла включила еще светильник, и Уилл смог наконец рассмотреть портрет угрюмого вельможи с рыжеватой козлиной бородкой, стоявшего в высокомерной позе. Одет он был в облегающую черную тунику с крупными золотыми пуговицами, коническую шляпу в голландском стиле с полями в форме чайного блюдца.

Лорд Кантуэлл кивнул.

— Да, он. Нас тут как-то навестил молодой человек из Национальной галереи. Так он сказал, что, очевидно, это работа Роберта Пика-старшего.[11] Кстати, Изабелла, после того как я отдам концы, напомни о картине своему отцу. Он сможет за нее кое-что выручить, если вздумает продать.

Неожиданно из противоположного конца зала донесся женский голос, похожий на сирену, какую на кораблях включают во время тумана.