Хроники Нового света. Начало метаморфоз. Акт 2

– Боже мой, ты думаешь, это смешно?! – прокричал Ванхаус, оттолкнув сына в сторону. – Тебе весело, сукин сын?! Отвечай, тебе захотелось пошутить?!

Потеряв равновесие, Майлз упал наземь и испуганно отполз назад.

– Что я сделал? Что на это раз? Почему ты разозлился?

Оскалившийся Макдональд схватил несколько фигурок и швырнул их в стену с такой силой, что они разбились на куски.

– Маленький ублюдок, ты всё это время смеялся надо мной?! Ржал за спиной?! Чёртова мелкая тварь! Отвечай мне, Майлз Уоррен Блэк, я по-твоему посмешище?!

– Нет! Я не понимаю, отец! Что я сделал?

– Всё ты понимаешь, маленькая сволочь! Ты хочешь ткнуть меня носом в мои ошибки, да?!

Деревянный ковбой и солдаты улетели прочь. Мак кричал на сына своим хриплым, мерзким голосом, уничтожая его труды один за одним. Щёки безумца покрылись багрянцем, когда он добрался до двух лежавших на дне шкатулке последних сокровищ – Минервы и Фелиции.

– Не надо! Только не их! – взмолился Майлз. – Пожалуйста!

Тут Блэк старший остановился. Улыбка садиста воцарилась на его лице, ибо он обнаружил сладкую сердцевину – идеальный способ сделать сыну по-настоящему больно.

– А-а-а, это твои любимые? – пропел Мак, покрутив фигурками перед мальчишкой. – Что бы мне такое с ними сделать? Как насрать, чтобы было побольше? Подскажешь мне, маленький уродец? Может поджечь их?

Ковбой-неудачник поднёс к фигуркам зажигалку.

– Или, может, расколоть их молотком?

Он открыл ящик в комоде рядом со стеной и пальцами перебрал инструменты.

– Нет, это слишком просто.

– Отец, не надо! – Майлз судорожно покачал головой, уставившись в глаза Макдональда. – Только не маму и Фелицию! Не делай этого!

– Ты прав, я не стану! Во всяком случае не сам… Вьюнок, вроде, как твоя любимая лошадь? А, Майлз Уоррен Блэк? Я прав? Конечно же, прав! Вот ему я и скормлю это говно! Заставлю твоего любимчика жевать эти обсосанные поделки! Как тебе?

Изверг подошёл к чёрному коню, погладил его гриву и дал понюхать несъедобный корм. В глазах животного от одного лишь присутствия Мака воцарился бешеный страх. Подобно Майлзу, жеребец попятился назад и врезался в препятствие в виде стены, сделавшей побег невозможным. Некуда бежать, негде укрыться.

– Забавно получается, верно, сынок? Сколько бы ты не старался, как бы не выёживался, ты, блядь, всё равно кусок говна! Моего говна! Я догадывался, что ты меня презираешь… Всё-таки, когда тебе постоянно прилетает на орехи, ты вряд ли будешь любить того, от кого получаешь.

– Я правда не хотел над тобой смеяться! – проревел младший. – Клянусь! Я честно говорю!

– Тупой ты засранец! Настолько тупой, что не понимаешь самого себя! Ты хотел этого, но только подсознательно… Поэтому я сейчас разберусь с твоими сраными поделками, а потом возьму ружьё и буду бить тебя прикладом по хребтине до тех пор, пока не услышу хруст костей. Ты не будешь ходить в школу! Я посажу тебя на домашнее обучение, чтобы ты стал неотёсанным быдлом! А в колледж ты никогда не поступишь! Ты вообще никогда не покинешь это ебучее ранчо!

Дабы исполнить задуманное, Блэк старший потянулся к сапогу и вытащил охотничий нож. Зазубренное лезвие сверкнуло улыбкой хозяина, самодовольно взглядывавшего в собственное отражение. Он восторгался не своими жизненными достижениями, не чувством крепости внутреннего стержня, а предвкушал травлю родного сына – в отместку Кираму Блэку. В эту секунду Мак совершил роковую ошибку, а именно потерял бдительность. Отведя глаза от сына, злодей не заметил летящую в него керосиновую лампу, брошенную Майлзом в порыве отчаяния.

– Не трогай коня, чёртов ублюдок! – выкрикнул будущий чёрный костюм, запустив снаряд в голову отца.

С треском врезавшись в лоб Макдональда, лампа разлетелась на куски. Осколки стекла вонзились в лицо ковбоя, но боль от них перебивала горючая жидкость, моментально пожравшая хозяина ранчо целиком. Амбар наполнился истошным криком Макдональда Ванхауса Блэка; запах плавящейся словно парафин кожи, окутал каждый дюйм порочного здания, годами резонировавшего незаслуженными страданиями. В глазах животных, поддавшихся панике, виднелся силуэт человека, пытающегося сбить огонь. Все попытки спастись от стихии оставались на его руках в виде тягучей опалённой массы. Она цеплялась за отслаивающиеся ногти, буквально выдирая их с корнем, разбрызгивая капли закипающей в воздухе крови, делясь на части с каждым новым прикосновением. Блэк старший кричал, надрывая и без того расшатанные голосовые связи, покуда Майлз наблюдал за тем, как глазные яблоки ненавистного ему монстра превращались в запёкшиеся угли, выворачивающиеся наизнанку.

Он прошмыгнул мимо отца, подобрал уцелевшие деревянные поделки, открыл стойла, чтобы выпустить зверей, и оглянулся назад, на того, кто получил по заслугам. На выродка, перед потерей сознания в последний раз промолвившего: «Майлз Уоррен Блэк».