Хроники Обетованного. Клинки и крылья(СИ)

Раньше Альен думал, что от Отражений исходят мощные токи Силы - мощнее, чем ото всех. Но сравниться с этим они могли не больше, чем амулеты деревенской знахарки - с артефактами из древних хранилищ Кезорре.

Нечто подобное - но не такое сокрушительное - Альен испытал, когда говорил во сне с Сен-Ти-Йи. Возможно, дело было в том, что она тогда не стояла перед ним воочию, как теперь солнце.

Ривэн ловил ртом воздух, как давешняя рыбёшка. Альен посочувствовал: что же должен чувствовать дорелиец, если даже его так запросто смяло, не оставив ни единой мысли в голове?..

- Свет по водной глади бежит, но время бежит быстрее, - мелодичнопроизнесло - почти пропело - солнце. - Скоро ли застанет нас в пути свет зари? Скоро ли стены далёкого города?..

Это были строки из длинной древней поэмы, которую Альен с детства любил и перечитывал от начала до конца, наверное, раз восемь. Поражённый, он закончил отрывок за солнце:

- Скоро ли не останется больше шагов, чтобы вести нас по этой дороге, которой конца не видать? Скоро ли, о Лааннан, герой из героев?

- Замечательно звучит, не правда ли? - обрадовалось солнце, и в алмазных лучах Альен начал наконец различать очертания тела. Солнце было стройным, высоким мужчиной с золотистой кожей и пером, воткнутым за ухо. Мужчина был наг. - Я долго работал над этим текстом. Тебе нравится, путник? Некоторые места, возможно, слабоваты, но целое, по-моему, прозводит недурное впечатление.

Альен долго не мог ответить ничего вразумительного. Обнажённый человек (о нет, не человек, разумеется - лишь некто пожелавший придать себе такую форму) смотрел на него с вершины каменной гряды, и из его глаз исходило неземное сияние, так что и цвет нельзя было узнать. Его кожа тоже сияла - не загаром, а золотом, будто у статуи; а перо за ухом было белее снега. И нагота не вызывала неловкости - то была божественная нагота, и пришедший больше всего походил на юного бога.

Единственное, что насторожило Альена, вернув ему чувство "здесь и сейчас": перед "солнцем" мучительно хотелось пасть на колени.

- Да, - выдавил он, недоумевая, откуда бессмертному известен его родной язык. - Когда-то я был очень впечатлён поэмой о Лааннане. На моих берегах имя её автора считается утраченным.

- Очень жаль! - воскликнуло "солнце" - так искренне, что сразу становилось тоже жаль. - Хотя, наверное, нельзя было и ожидать ничего другого... Я давно не встречал никого из-за океана. Трудно даже вспомнить, насколько давно.

На секунду Альен забыл, как дышать.

- Быть может, не так уж давно? - с сильно бьющимся сердцем спросил он. - Не восемь ли раз описало круг солнце?..

- Нет, Поэт незнаком с твоим другом, - чуть насмешливо (однако меньше, чем всегда) сказала Сен-Ти-Йи. - По крайней мере, не был знаком при жизни.

- Ничего не понимаю! - в отчаянии произнёс Ривэн, плюхнувшись на узел с вещами: видимо, устал стоять. - Так, значит, это Вы... это он... это Вы написали поэму о Лааннане? Нас даже в приюте заставляли учить наизусть отрывок о бое в море, а по зачину мы учились писать... Как такое может быть?

Поэт посмотрел на него светло и открыто - без малейшего презрения. Он точно не походил на сумрачного тирана, какими Зелёная Шляпа изображал тауриллиан.

- Почему же нет, уважаемый путник? Думаю, если хорошо покопаться в вашей словесности, можно найти немало строк, созданных этой рукой.

Он сделал несколько бесшумных шагов и каким-то образом оказался совсем близко. Сияние его разума снова ослепило Альена; блоки на его сознании разлетелись в щепки. Он чувствовал себя жалким и слабым - точно студент-первокурсник в Академии или неопытный ученик в Долине, с провалами освоивший первые заклинания.

Тем не менее, бессмертный признался:

- Я чувствую в тебе силу, которую ни в ком доселе не чувствовал... Нить протянута от огненных врат, что недавно разверзлись, прямо к твоему сердцу. Греет она его или сжигает, о странник?

Его слова сами собой складывались в ритм, в изящный узор - прихотливый, но без чего-либо лишнего. Альен быстро заслушался.

- Скорее сжигает, о бессмертный Поэт, сочинивший Лааннана. Не в моих силах, увы, ответить так же гладко... Я тот, кому обещали встречу на этом берегу. Я приплыл, чтобы зашить разрыв в нашем мире, в Обетованном.

Почему-то ему хотелось говорить об Обетованном как о мире в целом, не разделяя свою родину и Лэфлиенн. Поэт долго смотрел на него (что, если честно, было безумно приятно - словно золотые лучи продолжали захлёстывать душу).

И в глазах его тоже было не то золото, не то древняя расплавленная бронза. Драконьи глаза, внезапно понял Альен.

- А мне кажется, что ты приплыл зашить совсем другой разрыв, Альен Тоури, человек из Ти'арга... Добро пожаловать в мой дом.

***