Хроники Обетованного. Осиновая корона (СИ)

Леди Море хотелось бы иметь в запасе побольше его благовоний (всё-таки жаль, что Кинбралан стоит в забытой богами глуши), но при этом никогда не видеть самого Шун-Ди. Нет совершенства в Обетованном, действительно.

Мать Бри она нашла на кухне: та запекала тыкву к ужину, смахивая пот с пухлого лица. Прикормленный котёнок, изрядно подросший за лето, лизал сливки у её ног; леди Мора, брезгливо вздрогнув, замахнулась на него, и тварь сгинула. Не хватало ещё жевать тыкву с клочками шерсти...

- Миледи, - кухарка присела в реверансе. Вышел он неуклюже: возраст не тот, да и восемь родов (все дети, кроме Бри, умерли во младенчестве) дают о себе знать. - Что Вам угодно?

- Бриан, - леди Мора сказала это со всей возможной небрежностью. Слуги не должны почувствовать, что хозяева действительно нуждаются в них; она никогда не забывала об этом. - Три дня назад я выпустила твоего сына из-под ареста. Где он сейчас?

Кухарка часто заморгала.

- Так он уехал, миледи. Ещё вчера.

- Уехал без позволения? - бровь леди Моры поползла вверх - и страх, с которым кухарка следила за этой бровью, потешил её тщеславие. - Куда же?

- В Делг, миледи. Капусты и моркови купить, ничего такого, - кухарка осклабилась; у неё не было двух передних зубов. Сломанная, как всё в Кинбралане. - Не сегодня, так завтра вернётся, ежели боги не разгневаются.

Опять и опять объяснять очевидное... Мора сцепила зубы. Усталая и раздражённая, она едва сдерживалась, чтобы не накричать на кухарку.

- Он должен быть здесь, когда нужен мне. Всегда.

- Да, миледи.

- Слуги не покидают замок без моего разрешения.

- Конечно, миледи. Может, позвать Гроальва? Или Эрка?

Младший сын псаря, семилетний мальчишка, и привратник, которому ревматизм всю осень не даёт встать с постели. Сомнительные помощники.

- Мне нужен именно твой сын, Ильда. Пошли его ко мне, когда...

Мора внезапно умолкла, глядя в разводы дождя на запотевшем окне кухни. За шкафом с посудой испуганно скрёбся котёнок. Где-то над горами рыкнул и сразу же застенчиво умолк гром.

Бри уехал вовсе не за овощами в Делг. Он сбежал.

Сбежал либо к наместнику Велдакиру, либо к тем, кого лорд Иггит Р'тали зовёт братьями, крестьяне - коронниками, а сама она - чудаками, обделёнными разумом. Первый вариант ещё можно пережить, но второй...

Поражение. Новое поражение. Ничего страшного, впрочем: леди Мора привыкла к ним. Ей всего-то суждено подыхать в одиночестве, вместе с этим проклятым замком. Иногда ей казалось - он развалится в тот миг, когда она испустит последний вздох.

Даже если Уна погибнет, это будет не на её совести.

И - на её. Всегда, всегда, всегда. Неизбежно, как смерть и продолжение Великой войны. Как ржавь, разъедающая железо.

- Ничего, Ильда. Забудь. Пойду поищу Эвиарта.

Он, конечно же, снова примется ныть, что ещё не оправился от раны и не может поднимать тяжести, - но надо же, разнообразия ради, поступать так, как следует.

Мора подумала, что этой ночью Эвиарт любой ценой постучится уже не в спальню Савии... И эта мысль, вопреки всему, заставила её улыбнуться.

ГЛАВА XXXIV

Западный материк (Лэфлиенн). Сосновый лес к северу от Паакьярне - равнина Чар - степь, садалак Арунтая-Монта

Что-то жёсткое ударило Шун-Ди в спину, пока он возился с кресалом, разжигая костёр. Никогда толком не умел это делать, и даже полтора года экспедиции не изменили плачевное положение. Шун-Ди в принципе не был уверен в своём уме (судьба и Прародитель отмеряют каждому долю мудрости - и что поделать, если торговцу мазями досталось немногое?..), а в бытовых вещах, с которыми нужно обходиться напрямую, руками, и вовсе чувствовал себя отсталым. Он до сих пор не мог забыть, как старик-опекун - то терпеливо, то со злостью - бился, объясняя костлявому мальчишке, чем чистый доход отличается от доходов с издержками. Много лет спустя, когда Ниль-Шайх (да, кажется, это был он) не меньше десятка раз открыл и закрыл перед ним дверь со сложным замком - терпеливо, как перед дурачком, - Шун-Ди вспомнил те наставления.

Мир един, неделим и неизменен. Мир есть капля воды, набухающая в дожде; человек есть ворот колодца, разбивающий каплю. Преображая облик, он оставляет суть прежней.

Так сказано в последней книге Прародителя - Книге Пути. Много раз Шун-Ди убедился, что в жизни никогда ничего не меняется. Этот вывод, однако, скорее пугал его, нежели успокаивал.

Короче говоря, от разведения костра Шун-Ди лучше было не отвлекать. Особенно если остальные участники похода сочли возможным во время каждого привала поручать эту обязанность именно ему.

- Научился у боуги? - не оборачиваясь, спросил он. Лис фыркнул.

- Чему? Не желать без конца доброго вечера, как принято у вас в Минши?

- Нет. Подкрадываться сзади и бросаться шишками.