Хроники объявленного Апокалипсиса

Вообще-то в последнее время меня всерьёз мучил такой вопрос — как мне теперь отсюда выбираться? Кроме того, что мне нужно ехать сначала на север, а потом на запад, я ведь ничего не знала. В дорогу я собиралась целых трое суток и, кажется, ничего не забыла. Хотя даже "ПАРМ" я забила всяческими нужными вещами под завязку, в моём основном лагере, на озере, всё равно осталось столько всего ценного, что хоть не уезжай. В том числе и два мешка с дождевой водой. Наконец я собралась в дорогу и утром следующего дня мы с Аргоном отправились в путь. Пёс сидел на своём матраце и удивлённо крутил головой, изучая непривычную для себя обстановку. Пока я вкалывала, как ломовая лошадь, он был праздношатающимся типом и ничем, кроме охоты на лис и шакалов, совершенно безуспешной, не занимался. Правда, при этом кормить мне его приходилось крайне редко. Весело подмигнув Аргону, я завела двигатель и плавно тронулась с места. Перегружен мой "Уральчик", был конечно, просто безбожно, а что делать? Мне же ехать через чужую страну и кто знает, как отнесётся ко мне местное население, ведь насколько мне это известно, русским людям в Казахстане жилось не слишком весело. Ну, не знаю, может быть после Апокалипсиса что-то изменилось. В общем дорога всё покажет. Окажись я не здесь, а на Южном Урале, то уже давно бы поехала в Москву на "Кавасике", а так мне пришлось построить целую автокрепость.

Спешить мне хотя и нужно было, да, груз за спиной не давал и потому я ползла на второй передаче и практически не давила на газ. Поэтому и ехала я со скоростью всего в тридцать километров в час. Чтобы двигатель не перегревался, я установила на капоте, по бокам, ещё два вентилятора, снятых с "Кадиллака" и "Санйонга", приладила к ним жестяные короба и те гнали через них воздух. Смешно, но это помогало. По той же самой причине я установила в кабине кондиционер с "Кадиллака", чтобы мы с Аргоном не испеклись в ней, как в духовке. В общем с комфортом всё было в полном порядке и ничто не мешало мне петлять между холмов. Трава от жаркого солнца уже стала постепенно выгорать, но ещё была вполне зелёной. По всей степи я видела какие-то вещи, принесённые в неё водой, иногда они даже образовывали кучи, но только не такие громадные, какие были возле моего лагеря. Несколько раз я даже останавливалась, завидев коробки и упаковки, в которых могло находиться что-то съестное и не разу не ошиблась. Глаз уже был намётан.

Глядя по сторонам, я с удивлением для себя увидела, как справа проскакал небольшой табун коней, а во второй половине дня, когда мы проехали уже километров двести, даже нескольких верблюдов. Встречались в степи и другие животные, а над ней летали птицы. Ну, что же, если природа смогла пережить Апокалипсис, то и люди смогут сделать это. Всё это меня очень радовало, как и ещё одно обстоятельство уже моей личной жизни. У меня вот уже второй месяц не было месячных, а это означало, что тогда, на складе с Серёжей, я залетела. Интересно, как он к этому отнесётся? Вообще-то он находится уже не в том возрасте, когда мужчины при таком известии сначала падают на задницу, а потом вскакивают и смываются. Хотя со мной такого не происходило, с моими студенческими подругами это бывало и не раз. Интересно, живы ли они? Все они жили в Питере, а поскольку очень много людей из города моего детства и юности приехали в псковские убежища, в прочности и надёжности которых, сомневаться не приходилось, а раз так, то они точно живы. Что же, когда-нибудь мы встретимся, устроим девичник и станем вспоминать, как когда-то мы отжигали на вечеринках. Ах, юность, как же быстро она у меня закончилась. Ровно в тот день, когда я, девятнадцатилетняя девчонка узнала, что мои родители погибли. Вот так, думая то о радостном, то о печальном, я и ехала по степи, постоянно петляя меж холмов, но держа путь на север.