Хроники одного заседания. Книга вторая

– Предлог, для чего? – а вот ответное удивление Тиши, выглядело, как закоренелое хамство и его бесконечная наглость, с которой он никому, особенно симпатичным дамам в широкополосных шляпах, не даёт прохода в узких коридорах гостиниц и возможно вообще в жизни. При этом и спутник дамы с мольбертом, был ещё тем придирчивым типом, и он уже со своей стороны не собирался причислять себя к робкому десятку, и если уж ему придётся противостоять двукратно превосходящему противнику, то он не будет прятаться за мольберт своей подруги. И он в свою очередь дерзко заявляет. – Либо для того, чтобы заглянуть под шляпу моей подруги, чего она вам никакого на это права не давала, либо же вы решили обратить её внимание на себя, сдувая с неё пылинки, чего уже я не позволю сделать, как единоличный получатель этого права.

– На ваши права, мы ни в коем случае не покушаемся, – вдруг в разговор вмешался Глеб, – но вот насчёт желания увидеть лицо вашей таинственной подруги, то тут мы должны признаться в том, что грешны. И как только мы увидели вашу неотразимую в фигуральном отношении спутницу, то нам так ничего более не даёт покоя, как желание увидеть её лицо. Вот такие мы любопытные типы.

– А где это вы раньше могли увидеть её? – вдруг неожиданно заволновался этот их собеседник, у которого как оказывается, тоже есть свои больные мозоли, и Глеб вполне догадывался какие. И Глеб уже было хотел посредством того носатого типа с кейсом, прищучить этого не такого уж и смельчака в глазах своей крепкой на расправу супруги, как вдруг его спутница, явно не желая последствий заходящего слишком далеко разговора, хватает за руку своего столь ревнивого на слова спутника и, миновав Тишу и Глеба, уводит его вверх.

Теперь же когда проход оказывается свободен, то можно сказать, что ничего уже не мешает нашим друзьям спокойно продолжить свой путь вниз. И всё так бы и произошло, если бы неуёмное любопытство Глеба, который проходя двенадцатый этаж, не проявил огромную любознательность, заявив, что не мешало бы на деле проверить версию присутствия и на этом этаже людей в костюмах тройках, что, по его мнению, есть далеко не так, а всего лишь тяга к Тиши всё драматизировать. И хотя Тиша насквозь видит всю применяемую к нему хитрость Глеба, всё же он и сам, будучи не в меньшей степени любопытным, да и к тому же он слышал, что этот отель является жемчужиной мировой культуры, решает, что ничего плохого в том не будет, если они для оценки заявленного прогуляются и по этому этажу.

После чего они вступают в вестибюль двенадцатого этажа и … Конечно же, нет пока не наталкиваются, а издалека видят, как у одного из номеров стоят двое типов в своих отличительных костюмах. И, наверное, пока они слишком заняты собой, можно возвратно сманеврировать и быстро покинуть этаж, но Тишу и Глеба одновременно накрывает общая отвага и они решают, что беззаботная прогулка по холлу, с изучением окружающего интерьера со своими картинами, чем не занятие для путешественников. К чему они немедленно и принимаются, косясь боковым взглядом на увлёкшихся разговором между собой тех двух господ.

Ну а эти господа, как будто чувствуют, что за ними, если и не наблюдают, то здесь присутствует кого-то посторонний, и они внимательно посмотрев на стоящих в холле людей, чья беззаботность уж их-то точно не обманет и, Дойль переглянувшись с Кингом, а это были они, решают, что раз собрались идти в ресторан «The Palm Cour», то нечего уже откладывать. Что же касается Чейза, то его никто за язык не тянул предлагать в качестве жребия садиться играть в карты – для контроля кто-то один должен был остаться в номере, а так как все любили пить чай в ресторане, а не в номере, то тяготы выбора возлагался на жребий.

Так вот, эти господа, размеренной и внимательной к окружающим походкой, следуют в сторону лифта, где им на пути попадаются Глеб и Тиша, где первый мгновенно сообразив, что их молчание будет более чем подозрительно выглядеть для этих господ, заводит разговор.

– Слышал. Говорят, что часть квартир отеля, отданы под жильё состоятельных людей. – Обратился Глеб к Тише. Ну а Тиша уже проникся атмосферой роскоши и помпезности, и он на всё это смотрит с удручающей стороны. – Что, дефицит общения испытывают.

– Всего вероятней. А может и того хуже, страх перед своими наследниками. – Усмехнулся Глеб. Чем заставил глубоко задуматься Дойля, а вслед за ним и Кинга.