Хроники одной бензоколонки

Холл кинотеатра. Перерыв между фильмами. Пока я обсуждаю с Сейзой предыдущую картину, «Планета страха», и финальную сцену погони, невысокая пухлая азиатка в шлепанцах пристально смотрит на меня издали. Я делаю вид, что не замечаю. Она подходит и говорит: «Я вас знаю, да, вас». Сейза смотрит на нее. Я тоже смотрю на нее. Мотаю головой. Азиатка настаивает: «Нет-нет, я точно вас знаю, теперь вспомнила, в «Тиндере», у нас было свидание, вы подошли ко мне, оглядели с ног до головы, потом развернулись, а когда я крикнула ваше имя, вы побежали. Мао Мао – это ведь вы, так?» Я отпираюсь: я никакой не «Мао Мао», ничего не знаю про «Тиндер», она обозналась, а если это такой подкат, то «вы же видите, что я со своею суженой». Она уходит, заявив, что я «настоящий дебил». Я думаю, что нынче все «настоящее». Сейза смотрит на меня. Я – на ботинки. Она спрашивает:

– Так ты есть в «Тиндере»?

Я яростно открещиваюсь.

178

Ночь, мы у нее, у метро «Телеграф».

179

Этой ночью мы в постели, но ничего нет. Я слишком робею перед ее красотой, чтобы заняться с ней любовью.

180

Ночь безлунная. Невозможная, как ее зрачки, как ее груди.

181

На грузовой парковке остановился тягач с полуприцепом. На боках – реклама:

ДОВЕРЬТЕСЬ НЕПРОДУКТИВНОСТИ

Шофер выходит, потягивается.

Я курю, шагая под окнами «Маяка», слышу выкрики, оскорбления, слезы, потом, через минуту, стоны. Пара занялась любовью после ссоры.

Гостиница, воплощение укромности, противоположна своей соседке-заправке: самой прозрачности, – а может, это ее отголосок, спутник.

182

Я лежу голый в постели и, вдыхая странный запах из кухни, смотрю телевизор, курю французские сигареты и пью японский виски. Сейза в короткой сиреневой ночнушке входит с тарелкой жареных кальмаров. Поглощенный документалкой про бетон, я жую кусок головоногого.

183

Потом еще один, когда ученый-комментатор говорит: «Бетон для здания как душа для человека».

184

Черный экран.

185

Сейза выключила телевизор. Вырвала шнур из розетки и теперь помахивает им, улыбаясь. Она хочет снова заняться любовью.

186

Она держит меня за секс-игрушку, ну или ее голод правда неутолим.

187

Я стал ее куклой. Вещью, покорной ее желаниям.

188

Она привязывает меня к спинке кровати.

189

Наутро моя заправка стала другой. И я, возможно, тоже. На месте заброшенного дома стоит кран. Начинается стройка: «ПОСТОРОННИМ ВХОД ВОСПРЕЩЕН»

А

Я лечу по трассе в ньецлендовском «Меркьюри», километр за километром, а фоном играет музыка. Иранское техно, «Перешеек» группы 9T Antiope.

Я взял временный отпуск на заправке и еду к отцу в Ландские леса. Он послал мне сигнал бедствия. Татуированная подруга обобрала его до нитки. Они познакомились в сети. Она была прекрасна во всех отношениях. Любовь его жизни. Но, оказалось, вела двойную игру. Терпеливо поджидала удачного момента (глубокого сна), чтобы стянуть все: кредитки, чеки, паспорт, фамильные драгоценности, коллекционные вина и, разумеется, его старый «Мерседес», трактор, компьютер и даже восковой манекен, который он ставил перед окном, чтобы отпугивать воров.

Пугало не спасло. Враг проник изнутри.

В

Колеса глотают дорожное полотно. Кажется, я мог бы так всю жизнь. Всю жизнь ехать куда-то. Это напоминает мне книгу, только не помню, какую (историческую фантастику?). Думаю, что дальнобойщик – возможно, моя следующая профессия. Следующий способ забыться.

От неподвижности бензоколонки перейду к скитаниям.

С

А может, я уже: уже стал кочевником без корней, с тех пор как встретил Сейзу, и меня закружила эта ветреная страсть.

D

Дорога тянется в ночи.

Как в старом сне: обочины, белая полоса, указатели, повороты на зоны отдыха, аварийные знаки, оазисы света, туннели, съезды, мачты высоковольтных линий, асфальт, оленьи тени.

Все отражается в моих солнечных очках.

Бензин на исходе.

E

Стрелка в красной зоне. Телефон тоже садится. Въезжаю на платную трассу.

Сразу за ней – зона отдыха. Грузовики стоят у въезда. Отбойники, за ними насыпь, откос – и вот выглянула бензоколонка, прекрасная и ослепительная, как мираж в пустыне. Квазар у края черной дыры.

F

Заливаю полный. Бензин тут обычный. Редкость сегодня. Но я знаю, где искать такое во Франции. (Знаю секрет всего обычного.)

G

Кричащие, блестящие, современные, ниспосланные провидением заправки в придорожных зонах отдыха – это первый класс, первый дивизион автозаправок. Буржуазия горючего мира и флагман его завоеваний. Они – лакомый кусок. Здесь можно все найти и все потребить.

В кое-каких можно даже жить, заселиться: экстремальный опыт от некоторых туроператоров. Тут я присочинил, конечно. Но думаю, в будущем это вполне реально.

Вдали, посреди полей, высится исполинский ветряк.

H

С пистолетом в руках я вдыхаю летучие пары, которыми играет легкий и мягкий ветерок, и слушаю шум машин, проносящихся (как кометы) по шоссе.

Скрип ветряка.

Я близок к раю, к блаженству. Я упиваюсь моментом. Капля за каплей.

I

На заправке никого. Только я. И мне хорошо. Никогда мне не было так хорошо. Три часа ночи.