Хроники особого отдела — 2

Второе упоминание о девице Амалии находим в завещании вице-короля. Известно, что у Васко де Гама и его жены Катарины де Атайде было шесть сыновей и одна дочь. К 1747 году все потомство по мужской линии вымерло, хотя по женской оно продолжается до нашего времени. Но в неком предсмертном документе, заверенном красными и синими нотариальными печатями, предписано выделить на пожизненное содержание некоей католичке девице Амалии сто золотых дукатов в год, обязав контролировать их расход Паулу де Гама. Это огромная сумма, сравнимая сегодня с ежегодным пожизненным содержанием в триста тысяч евро годовых. Девица оказывается богатой невестой…

История была бы забыта (мало ли незаконно рождённых детей заканчивало свои дни в монастырях) если бы не ещё одно странное событие.

Пожалуй, первыми начали военные действия пуштуны. Им не нравились крикливые выходцы из-за моря, ломавшие при помощи своих мечей и крестов законы торговли. В самом начале 1525 года сын Халида ибн аль-Валида из клана Тор Тари, Абдал запретил продажу иноверцам «ковров, не теряющих цвет, и камней крупнее ногтя». Отплывающий домой Эштеван де Гама был поставлен перед выбором: либо отказаться от партии персидских ковров и драгоценных изумрудов, прибыв к его величеству в Европу ни с чем, либо развязать с огромным арабским кланом войну, либо … извиниться, решив возникшие неполадки в торговых делах мирным соглашением. И вот тогда случился один из странных казусов в истории.

На вопрос, чем португалец может отплатить за допущенное недоразумение в торговых делах, пуштунский клан Тор Тари потребовал некую девицу Амалию! Эштеван да Гама резко отказал. Но уже через седмицу Паулу да Гама дал своё согласие, и красавица католичка, готовая закончить свои дни где-то в португальском монастыре, пошла женой в пуштунский гарем! Невозможное событие! Невероятное! Преступное! Но… запротоколированное все теми же Гаспаром Корреем и Альваро Велхо!

— По-твоему, братья продали сестру иноверцам? — хмыкнув, перебил рассказчика Борис.

— Ага, — гордо сообщил сказочник, закусывая кусочком сыра пятидесятилетний порто.

— Не может быть! — фыркнул историк. Он был готов к спору, но его ожидания были самым гнусным образом обмануты.

— Ну что ж… тогда нам пора спать! — наглец потянулся и, поискав под креслом тапки,собрался удрать из гостиной.

К удивлению компании, дорогу к отступлению начальнику преградил Борис, давно решивший для себя, что хоть Ян и опасный элемент, но перечить жене — это перейти дорогу самому Богу…

С грохотом упал стул, на котором сидел занудный архивист, с треском развалился на отдельные части тот самый злосчастный синий грузовичок (видимо, такова была его судьба – сложить кабину и колеса именно в этот вечер). Удовлетворенные этим событием, Пётр и Павел на миг застыли, широко открытыми глазами посмотрев на отца. Вздохнула Танюша, хихикнула Маша, а громко чихнувшая от поднятой пыли Ксения высказалась:

— Не вздумайте заразить меня простудой! Кто из вас болен?

— Ты! — утвердительно хмыкнул вернувшийся на место прежней дислокации (не удалась попытка скрыться!) начальник.

— Я? — возмущению Ксении не было границ. — На этом забытом Богом острове население поголовно заражено полиомиелитом и туберкулёзом. Вместо того чтобы тихо сидеть по профилакториям, они ещё и перемещаются взад-вперед, как в чумном бараке, и просто обречены на вымирание. Это ты притащил нас сюда, да еще и утверждаешь, что я больна! Давай не тяни, заканчивай свой рассказ и, наконец, поясняй, чем мы теперь будем заниматься!

— О, моя королева, вопросы крови самые таинственные на свете, ведь кровь плотнее воды. Я просто хотел показать предсказание и пригласить на прогулку по Афганистану, ну а дальше вам самим решать, кто и с кем.

За окном ребристым рельефом городской застройки выделялось голубое небо, на котором застыли пушистые сонные вечерние облака. Решившее уйти на покой светило отдавало последнее тепло. Даже редкие автомобили на улицах интеллигентно гудели, словно сонные шмели, летящие в свои норки на покой.

На белую скатерть стола лёг пахнущий плесенью и пылью старый кусок выделанной телячьей кожи, на котором были начертаны странные, похожие на расползающихся червяков, закорючки.

Борис согнулся над документом, потрогал, потёр, понюхал и с придыханием сообщил:

— Подлинник. Санскрит.

В гостиной стало тихо. Большая чёрная собака, тяжело вздохнув, подняла умную голову. Мрак строго посмотрел на общество и вопросительно гавкнул. Илья дотронулся до Бориса и почему-то шепнул:

— Читай давай!

Немец пошевелил губами, переводя старые фразы на немецкий, а потом уже на русский:

«Спустя четверть отпущенного века после смерти последнего из рода англов короля всех пуштунов разразится война со скифами, которая обрушит великую страну и изменит весь мир…» (2)

1. Кейт Эди — известный английский журналист на ВВС