Читаем Хроники. От хулигана до мечтателя полностью

Дело в том, что в прошлый раз, когда Киркоров организовывал промо-тур, по Европе колесила его подопечная Анжелика Агурбаш, белорусская певица. Принимали ее хорошо, но восторженных отзывов о поездке не поступало. Каждая из стран-участниц была намерена болеть исключительно за своего претендента и переубедить публику не удавалось. Филипп Бедросович, провожая нас в тур, напутствовал примерно так:

— Завоевать симпатии участников сложно, но можно. — Поэтому его удивление было вполне резонно. В Болгарии наступило долгожданное облегчение — у нас появилась помощница по имени Виктория. Она числилась среди организаторов промо-тура с принимающей стороны и отнеслась к нам настолько тепло, что вызвалась сопровождать во всех местных мероприятиях.

А таких было немало. Начиная с одного из крупнейших болгарских ток-шоу, на которое нас устроил Киркоров, и заканчивая многочисленными интервью, кои мы давали болгарским изданиям. Виктория дала нам исчерпывающую информацию об этом ток-шоу, так что мы приехали на съемочную площадку подготовленными. С твердым намерением ломать стереотипы на глазах у всей страны. Многие ожидали увидеть приезжую знаменитость в неком звездном антураже, с измененным славой лицом... и не увидели. Потому что я шутил, смеялся и в целом вел себя непосредственно. Болгарскую публику мы сразили именно своей простотой и дружелюбием.

Когда я спел «Never let you go», что было предусмотрено программой шоу, зрители устроили мне овацию. Они кричали, свистели, бросали букеты и вызывали на бис.

Филипп Бедросович позвонил сразу по окончании передачи:

— Ну что? Как прошло шоу, как выступили?

— Филипп, вы просто гений! — закричал Боря в трубку.— Вы так здорово все организовали, спасибо большое!

— В смысле? — поинтересовался Киркоров прежним недоверчивым тоном.

— Нас так любят, нам так аплодировали — продолжал захлебываться Хлуднев. — Вы нам так помогли! Вы и Вика!

— Ты что, серьезно?

— Да, да! Спасибо!

Только он повесил трубку, как настал черед Артура Гаспаряна, ибо он был в курсе всего происходящего.

— ...И что, никаких скандалов? — допытывался Гаспарян, которому непременно нужно было добыть из нас что-нибудь остренькое.

— Никаких, абсолютно никаких! — честно отвечал Борис.— Журналисты шлют смс-ки с благодарностями за интервью!



Похоже, подобный прием сам по себе был сенсацией. Впрочем, с точки зрения новостей всем было бы намного проще, если бы в поездке нас как-нибудь обозвали или что-нибудь у нас украли. Не исключено, что Яна в Москве стала для нас ментальным громоотводом, принявшим на себя все отпущенные команде проблемы. Лично у нее тогда происходили не самые веселые события, о которых она рассказывала, чуть ли не плача. Увы, я ничем не мог ей помочь. Зато она делала все от нее зависящее, координируя наши перемещения дистанционно.

Последним пунктом нашей программы стал Кипр. Мероприятия, приуроченные к «Евровидению», там проходили под эгидой совместного российско-кипрского фестиваля. Уникальность действа заключалась в том, что оно собрало более 20 тысяч зрителей. Среди участников хватало как местных, так и российских знаменитостей; были представители бизнес-структур. А я стал единственным конкурсантом «Евровидения», приглашенным на фестиваль в качестве гостя.

Вот тут-то нас и настигли происшествия, без которых и поездка не поездка.

Начнем с того, что в солнечном Лимасоле в день концерта шел проливной дождь. И все сорок минут моего выступления люди мокли, но аплодировали. И никто не ушел со стадиона!..

Затем мы переместились в Никосию, чтобы выступить на концерте, посвященном проводам киприотской участницы Аннет Артани. Ливень застиг нас и там. Но на этот раз он повредил электропроводку.

Едва я допел первую песню, как погас свет и пропал звук. Под свист и крики публики электричество восстановили. И только я попытался продолжить, как ток снова пропал. Это кто-то из зрителей перелез через ограждение и случайно сорвал кабель. Но местная полиция быстро образумила сорвавшихся с катушек поклонников. Тем временем Хлуднев за сценой метался в поисках ремонтников. В итоге мы починили кабель собственными силами, а я спел-таки «Never Let You Go», ради которой мы и приехали.

В Грецию мы с Борей возвращались с таким настроем, будто уже победили. Усталые, но счастливые. Мы сделали самое главное для победы — завоевали любовь той публики, ради которой и проводится конкурс. Купить симпатии масс невозможно — только добиться.


Глава 23

ТАЛАНТЫ И ПОКЛОННИКИ

Энергия зала • Цветы, блинчики и другие признаки успеха • Давайте без фанатизма! • Случаи с поклонниками • Конец экспромтам • Без вины виноватый, или случай с Уитни Хьюстон


 


Все самые светлые моменты моей карьеры связаны с моими слушателями и с теми людьми, которые верят в меня точно так же, как я сам. Это придает сил, говорю безо всякого пафоса. Мне действительно есть, за что благодарить тех, кто встречается на моем пути.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное