Читаем Хроники. От хулигана до мечтателя полностью

Я неоднократно ездил с благотворительными акциями в Санкт-Петербург, в Чечню, в другие регионы России. Мне очень сложно бывать в детских домах — я смотрю на этих ребят, и у меня попросту сердце сжимается. Дети без родителей... Очень тяжело это видеть, потому что сразу начинаешь чувствовать себя виноватым: у тебя была семья и нормальное детство, а у них что? Хотя здесь не только нет твоей вины, а ты, напротив, стараешься помочь...

Особое впечатление на меня произвело общение со слабослышащими детьми. Они оказались прекрасными, удивительными ребятами, которые относятся к себе без какого-то надуманного драматизма. Я давно сотрудничаю с фондом «Ангелы надежды», который положительно отреагировал на мою поездку к ним и даже заинтересовал один из телеканалов, который сделал сюжет на эту тему.

И, к слову, благотворительные акции «Макдоналдса» — такое же безвозмездное мероприятие, как и все остальные. Мне просто хотелось посодействовать людям в их благих намерениях.

Для меня важна моя семья. Поэтому я желаю всем вам, дорогие друзья, любви и настоящего человеческого счастья. Главное, чтобы ваши близкие люди всегда были рядом. Чтобы вы видели их глаза и слушали их души.


Я закончил книгу за пару месяцев до своего тридцатилетия. Итог? Итог! Эта рукопись создавалась долго. Урывками. В самолетах и поездах. В гримерках и в студиях. Даже за кулисами во время концертов. Каждый раз, начиная новую главу, я думал о тех, для кого я пишу. 0 тех, для кого история моей жизни, пусть неидеальная, но рассказанная искренне и от всего сердца, будет интересна и, возможно, в чем- то полезна. 0 своих близких, друзьях и поклонниках. Наконец-то я ставлю точку и говорю всем своим слушателям (а теперь уже и читателям!): «Это — для вас! Спасибо за то, что вы есть! Ваш Дима Билан».


МИНИ-АНКЕТА


Детский страх.

Темнота.


Самый хулиганский поступок в детстве.

Разобрали с друзьями старый дом по кирпичикам.


Что коллекционировал в детстве?

Марки, пластинки, спичечные коробки, вкладыши.


Главная неудача из детства.

Был спарринг по дзюдо, два раунда выиграл, третий — проиграл.


Лучший день в жизни.

Наверное, выпуск первого альбома.


Прокол на выступлении.

Неоднократно рвались джинсы.


Ток-шоу, в котором принимал участие и которое больше всего не понравилось.

Шоу «Империя» на Первом канале, так как в первый же день стал королем, а потом все остальные участники на мне отыгрались.


Любимые фильмы.

«Вокзал для двоих», «Криминальный талант», «Патриот», «Контакт», «Молчание ягнят», «Легенды осени», «Танцы с волками».


Любимая книга.

Моя:)


Любимый цвет.

Серый.


Три любимые актрисы.

Людмила Гурченко, Джоди Фостер, Мэрил Стрип.


Идеал девушки (три эпитета).

Свежесть, романтика, недоступная загадочность.


Любимые уголки на Земле.

Панама, остров Палец (3 на 3 метра), Мальдивы, озера Кабардино-Балкарии.


Любимые блюда.

Осьминоги, эчпочмак, бефстроганов, мамины голубцы.


Любимый напиток.

Природная живая вода.


Любимый десерт

Творожный пирог «Чизкейк».


Кого хотел бы завести из домашних питомцев.

Собаку...


Лучшие человеческие качества.

Желание услышать, фанатичность идее, кротость, чуткость.


Худшие человеческие качества.

Навязчивость.


Три любимых классических музыкальных произведения.

Симфония Рахманинова № 2, «Лунная соната» Бетховена, ария Иисуса Христа из мюзикла Эндрю Ллойда Вебера.


Занятие, которое лучше всего помогает расслабиться и снять напряжение.

Прогулка пешком по лесу, по листьям, по полю.


Любимая одежда.

Майки.


Любимая обувь.

Кроссовки.


Любимый головной убор.

Шляпокепка:)


Любимые поэты.

Сергей Есенин, Марина Цветаева, Иосиф Бродский, Лялины стихи.


«Сова» или «жаворонок»?

Сова.


Любимые игры.

Прятки, чижи, angry birds.


Вещи-талисманы.

Бирки на чемоданах (не срываю никогда!).


Счастливые приметы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев спорта
10 гениев спорта

Люди, о жизни которых рассказывается в этой книге, не просто добились больших успехов в спорте, они меняли этот мир, оказывали влияние на мировоззрение целых поколений, сравнимое с влиянием самых известных писателей или политиков. Может быть, кто-то из читателей помоложе, прочитав эту книгу, всерьез займется спортом и со временем станет новым Пеле, новой Ириной Родниной, Сергеем Бубкой или Михаэлем Шумахером. А может быть, подумает и решит, что большой спорт – это не для него. И вряд ли за это можно осуждать. Потому что спорт высшего уровня – это тяжелейший труд, изнурительные, доводящие до изнеможения тренировки, травмы, опасность для здоровья, а иногда даже и для жизни. Честь и слава тем, кто сумел пройти этот путь до конца, выстоял в борьбе с соперниками и собственными неудачами, сумел подчинить себе непокорную и зачастую жестокую судьбу! Герои этой книги добились своей цели и поэтому могут с полным правом называться гениями спорта…

Андрей Юрьевич Хорошевский

Биографии и Мемуары / Документальное
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное