Хроники отряда Кси. Раскол

— Это вас убьет. Вы можете продержаться пять дней на очень сильных стимуляторах, но потом ваш организм полностью развалится. Не помогут ни заменитель крови, ни антидот, вас просто не станет.

— Я готов. И вы любом случае получите свою цену.

— Вы не понимаете. Это звучит странно, но меня не волнует, что вы натворили. Я врач, вы мой пациент. Я сделаю все, чтобы вы поправились.

Кай посмотрел вверх. Потолок снова покачнулся, а потом продолжил размеренное движение. От этой качки накатывала тоска.

— Ну что же, сильно сказано, доктор Сантос. Очень глупо, но зато так сильно… Жаль, я не могу встать и попробовать вас убить, возможно, вы бы переменили свое мнение.

— Убить? Да вам даже стакан воды не удержать. И, наконец, в ответ на вашу глупость, я бы просто вколол вам транквилизатор. А лечить все равно бы стал.

Кай опустил веки.

«Доктор — фанатик идеи милосердия, — подумал он. — Этого врача не подкупить и не испугать. Будь Раст таким же честным, моя жизнь сложилась бы иначе. Хотя, как иначе? Я остался бы сиротой в поселке „Счастье“ и гнил на Меркурии до самой смерти, или пока кто-нибудь не вывезет».

— Пожалуйста, не злитесь, — спустя две– три минуты даже несколько виновато сказал Сантос. — Вам это вредно. К тому же я не сомневаюсь, что лекарство можно отыскать. Просто понадобится время…

«А вот времени-то у меня и нет». Кай осторожно, стараясь не выдернуть трубки из вен, перевернулся набок.

— На что намекаете, доктор?

— Зная изначальную формулу токсина, я мог бы синтезировать лекарство и протестировать его на модели. Больничный компьютер такое позволяет. Жаль, что образцов не осталось.

Кай искоса посмотрел на потолок. Потолок внезапно успокоился и прекратил движение.

— Вы уверены в себе?

— Абсолютно.

— Сколько нужно дней?

— При выполнении всех условий, возможно, недели две.

— Многовато. А четырех дней вам не хватит?

— Какой смысл об этом спорить? У меня нет формулы яда.

— Зато меня есть любые достоверные сведения о биологии супервиро, а также возможная формула яда.

— Погодите… вы хотите сказать, что… все это держите в голове? Помните наизусть?

— Да.

Сантос в крайнем удивлении уставился на Кая, который с непроницаемым выражением лица рассматривал пальмы за окном.

— Потрясающе.

Врач опустился на пластиковый табурет. Он молчал целую минуту, и Кай слегка засомневался в своих выводах.

— Ладно, будь что будет, попробую, — наконец, заговорил доктор. — По правде говоря, я вам не очень-то верю. Но вот думаю-думаю, и не вижу, в чем тут подвох. Ладно. Долг врача — лечить, так что я немедленно возьмусь за дело. Есть, правда, кое-какие дополнительные условия.

— Например?

— Вы будете есть, спать и лечиться как я скажу, не попытаетесь выдергивать трубки из вен. Держать вас в фиксаторах я, конечно, могу, но, как вы уже догадались, мне это неприятно.

— Хорошо, согласен.

— Вы надиктуете мне все, что знаете о собственной биологии вслух, этот текст запишет планшет и переработает компьютер клиники.

— Нечто подобное я и предлагал.

— Вы не будете торопить меня и подгонять.

— Попытаюсь.

— И, наконец, последнее… если вы поправитесь, но прекратите убивать людей.

— Стоп, доктор… Вот этого как раз не обещаю. С логикой у вас большая проблема.

— Не понял.

— Сюда могут придти люди, которые хотят меня убить. Если я пообещаю их не трогать, я не выживу и нарушу данное вам слово. А если мою личность сотрут по приговору, я буду не я, и кто знает, что потом натворю.

— Вы — казуист. — Сантос в замешательстве уставился на Кая. — И в самом деле, — пробормотал он. — О такой проблеме я и не подумал.

— Тогда, не возражаете, если я сформулирую иначе? Если вы спасете мою жизнь, я не сбегу из клиники, не трону ни вас, ни гражданский персонал. В качестве бонуса — разрешу себя исследовать, расскажу, как из меня делали супервиро, отвечу на любые ваши вопросы, если ответы не повредят моим друзьям. Годится?

— Да.

— Хочу еще один бонус.

— О, боже…

— Не сердитесь. Всего лишь правдивый ответ на один щекотливый вопрос.

— Ну, спрашивайте, — доктор обреченно махнул рукой.

— Как происходит стирание памяти? С медицинской точки зрения.

— А, это… Вы уверены, что хотите знать?

— Уверен.

— Осужденному вводят анестетик, его фиксируют и помещают в специальную установку. Синаптические связи мозга постепенно исчезают. Процедура занимает до десяти часов.

— Экзекуцию можно остановить?

— Никто никогда не останавливал.

— Когда все закончится — что будет?

— Ничего хорошего. Инвалидность. Мозг младенца у взрослого человека. Наказанному придется заново учиться всему, даже как есть ложкой, одеваться, спать на кровати. Возможно, он сумеет жить в обществе, но память никогда не восстановится.

— Я бы лучше умер.

— Понимаю, но ничего поделать не могу.

— Удивительно. Вы, доктор, не сказали «так ему и надо».

— Не смейтесь надо мной, Браун. Я не заслужил вашей неприязни.

— Да, конечно, простите. Если не сложно, называйте меня Кай Эсперо. Или просто Кай — к чему формальности?

— Значит, насчет лечения договорились?

— Да, все, как я обещал.