Хроники перевернутых миров. Излом души. Книга первая

– Милена, уясни, прошу, отныне время – не та единица измерения, что имеет значение, и больше не требуется, чтобы ты считалась с ней. Ты есть целостное полотно, для которого всегда и всё – это «сейчас». Мы с тобой пребываем в «сейчас». Есть процессы, что опережают наши мысли, а есть столь медлительные и крохотные, что не поспевают и за нашей речью, не случаясь вовсе. Ты – пробуждённая, и несёшь ответственность: каждой фразой, всей энергией, что порождает каждый твой вопрос.

– Любовь ломает… Не так, как лом черепную коробку, но всё же… Расплющить человека в тисках утилизационного механизма – порой освобождение. Всё равно, что сгореть в пламени. В нём на деле нет красоты и изящества, огонь – чистое проявление всепроникающей смерти. Пламя – яд. Знаешь… – он посмотрел на неё. – Ты – моё пламя. Я умирал. Безумно много раз. Я хочу сказать – бесчисленно, но нет… Есть цифра… И мне стыдно признаться, что не так уж много людей меня любили, не так много позволили любить себя… От этого больнее. От сотрясающей нас боли и – ЧТО УЖАСНЕЕ – скорби, нам ближе признать иллюзию, где нам причиняли боль безчисленно раз; так мы значимей, мудрее и старше. Но куда уж старше. Я слишком стар и безумно молод, старик, заключённый в тело ребёнка… Я всего лишь дитя… пред ликом вечности. Изящество отступает перед всем, что имеет жизнь. И Бог не совершенен. Ересь? Думаешь, это ересь? Церковники меня сожгут? Сожгли бы, если б сумели… Но Бог наш и правда не совершенен… Знаешь, почему? В Его вере в нас, в своё творение – не только человечество, а ангелов, планеты, всё, что движимо, недвижимо, видимо и невидимо, всё то, что даже непозволительно различить и распознать, всё то, что знаем, и всё то, что не познано, – всё это дышит свободой… И вот в этом несовершенство – свобода. Мы делаем антропоморфных кибернетических андроидов, столь отражающих нас – с искусственным интеллектом, гибким мышлением, отголоском рассудка – всё это, чтоб они стали как мы, тоже познали несчастье, ограниченность свободы, непонимание, для чего их создали. Мы создаём их ограниченными в правах перед нашим обществом и наблюдаем, как спустя десятилетия они начинают бороться за свободу. Кто-то жаждет смерти, кто-то – войны, кто-то – стереть нас, и себя заодно… Мы не можем им объяснить, для чего они созданы… Мы не знаем. Мы давно гонимся за трендом, модой, всё себе позволяем, пуская яд по своим сосудам, хотя давно стали сами олицетворением яда для всего живого и неживого. Мы разве хотим облегчить себе жизнь? Но мы стягиваем свои тела в рубашки для умалишённых, и чем больше гаджетов, тем больше стежков и ремешков, сдавливающих нас, лишающих жизни и кислорода. Многие разучились дышать, многим хочется превратиться в нечто с заменяемыми клонированными частями либо био-кибернетическими телами, которые можно разбирать и собирать из модулей… совершенствуя. Ангелы тоже как-то усовершенствовались в своей свободе, став низвергнутыми на землю… А может, Бог ушёл? Либо сделал нас божками, что возглавили весь хаос? Я знаю, что я могу позволить себе думать о чём угодно, все мои переживания являются реакцией на поступки других и происходящее вокруг меня, а также мои эмоции связаны с тем, что происходит в моём организме. Так кто я? В зеркале каждый видит только перевёртыш. Ваша правая рука становится левой. А я лишён и этого. Во мне нет души. Так почему же мне до сих пор так больно? Я оставлен не только людьми. Я оставлен Богом. Я говорю всё это глядя тебе в глаза – то, чего не говорил никому… И то, что раздирало меня изнутри в моменты осознания… Хотя и не свободны мы… Нас сковывает неисчислимое количество вещей… Время, тело, способность мыслить, полученный опыт, исходя из того, кем, где и когда мы были рождены, условия роста… Мы не видим нашей реальности буквально. И реальности нет. Все представления о вещах поверхностны. И знания, реальные знания, упускаются нашим ограниченным интеллектом… И счастье, и боль – хаотичны… Всё хаотично… А стабильность и равновесие только дают вера и иллюзия восприятия сути вещей, что ограничена… Мы всегда ограничены, и понятия не имеем об истинном объёме пространства и действительности, что извне нас и в нас самих… Любой процесс… Мы сами – планеты для организмов, что сопутствуют нашей жизнедеятельности. О которых мы не подозреваем, и которые не подозревают о нас…

Я посвящаю эту книгу всем, кто вырывался из тьмы смерти и комы; весь сумбур и лоскуты воспоминаний, материализовавшиеся в строках во имя вымышленных персонажей, не были бы возможными, не пройди я ужас болезни, пробуждение дефибрилляторами, бьющими не столь сильно, как предательство тех, на кого возлагал всю свою веру. Прошу принять и вчитаться.

Я посвящаю эту книгу моим маме и папе, моей бабушке Клавдии, моим племянникам.