Хроники Порубежья

Конечно, никого такое показное смирение не обмануло, но Вера, уже не обращая на Ивана внимания, стала рассказывать, о том, что подруги испытали, когда выбравшись из погреба, обнаружили, что очутились в неизвестном мире. Промежуток времени от этого момента, до того, как они снова встретили Саню с Митькой и Ивана, занимал неполные двое суток, но вместил в себя не мало.

О своем пленении сексуально озабоченными буджаками девушки, в общих чертах, рассказывали и раньше, так же как и о том, как им удалось спасти из плена, благодаря старому Волоху и Тахе-лучнице, его таинственной спутницы с замашками лесной амазонки. Тогда этот рассказ походил на описание игры в Зарницу, все жестокие и непристойные детали его были опущены.

Но с той поры прошло достаточно времени, чтобы девушки смогли прийти в себя и восстановить душевное равновесие. Но не это, конечно, было причиной их откровенности, просто в них постепенно нарастала уверенность в необходимости поделиться со своими спутниками мучительными догадками и предположениями, в расчете на то, что те помогут распутать клубок. Кроме того, сыграло роль и то, что происшествие касалось Митьку и Саню напрямую. Ну, а присутствие Ивана переводило беседу в деловую плоскость, не давая ей превратиться в простое выяснение отношений или что-нибудь подобное.

Надо сказать, что именно Иван, который больше ни разу не прервал Веру до самого конца, первым осознал сказанное и уловил его суть.

Когда она замолчала, он отбросил веточку, которую рассеяно крутил в руке на всем протяжении рассказа и произнес. — Значит, вот как я это дело понимаю. Если что не так, поправьте. Стало быть, этот Волох спас вас не просто так.

— Ну, да. Про то и речь, — подтвердила Даша, с надеждой глядя на кузнеца.

Сперва-то она все глядела на Митьку, но тот только то краснел, то бледнел, морщась и корчась под грузом тяжелой правды, так что, в конце концов девушка преисполнилась к нему легкого презрения и отвела взгляд.

Между тем Иван продолжал рассуждать. — И так выходит, что этот Волох был натуральным волшебником. В прежние времена я бы посмеялся, но сейчас мне что-то не смешно. Потому как сюда мы тоже попали непонятно как, словно по щучьему велению. Так почему же и этому Волоху не быть волшебником?

— Волхв, — вставил Саня, реакция которого на рассказ была примерно такая же как у Митьки, но оправился он раньше.

— Чего? — переспросил Иван.

— Волхв, говорю. Так их называли в древности, ну, что-то среднее между жрецом и колдуном. Иначе говоря, ведун или ведьмак.

— Ох, что-то много титулов, — с сомнением сказал Иван, у которого были некоторые основания со скепсисом относится к Саниным познаниям в истории. Ведь тот, хоть в прошлой жизни и учился на третьем курсе исторического факультета, так и не смог точно сказать в какое время они попали, и какой еще новой напасти ждать им на свою голову.

— Ладно. Пусть волхв. Но какой бы он ни был волхв, а от смерти не заколдовался. И вот, почуял он свою смерть, а силы ему девать некуда. Тут вы и подвернулись.

— Как две лохушки, — печально подтвердила Вера.

— Ну, почему же лохушки? — поспешил утешить её натуральный кузнец. — Что ни делается, девушки, все к лучшему. В общем, — тут он запнулся, но, чувствуя, что сейчас не время разводить церемонии, договорил до конца, — я так понимаю, что Волох этот с вами переспал и тем самым, якобы, передал вам свою силу. С тем, значит, чтоб вы, в свою очередь, поделились ею с кем-нибудь еще, тем же способом.

— Бред, — сказал, как отрезал Митька, вперившись испепеляющим взглядом в Дашу. — Вот взяли наши овечки и прямо так легли под шарлатана. Он вам гебралайф часом не предлагал?

— Не предлагал, — выдержав его взгляд, ответила Даша. — Мы свое рассказали, а уж верить или не верить, ваше дело.

— Во, — добавила Вера. — Правильно. Думайте, мальчики. Для особо же одаренных повторяю, опоил он нас. Не ведали, что творим. И все об этом.

Иван посмотрел на поникших Саню и Митьку и улыбнулся безжалостной улыбкой.

— Думать, пока что, кроме меня тут некому. А я так думаю, что девушки правду говорят.

— Ну, правду, — уныло произнес Саня, у которого последние известия напрочь отбили аналитические способности. — Нам-то с этого какая корысть?

— Ты чего, Санек? — удивился кузнец. — Как это какая? Самая, что ни на есть прямая. Ведь получается, что барышни эту силу волшебную вам передали.

— И где же она? — тупо спросил Саня.

— А вот, — натуральный кузнец внезапно кинул в лицо юноши сосновую шишку, которую до того крутил в руках.

Саня, не глядя, поймал её.

— Вот, — удовлетворенно сказал Иван. — Реакция как у боксера. Хорошо.

— Да он всегда был шустрый, — заступился за товарища Митька.

— Помню его шустрость, — закивал головой Иван, с такой силой, что ушанка съехала ему на глаза. — Вспомни и ты. Ботаник он был натуральный. А сейчас, месяца не прошло, и смотри, какой орел стал. Мечом рубит, на коне скачет. Ходит… как снежный барс ходит. Другой человек! Гойко Митич!