Я знал теперь, что значит «Хозяин Пустоты». Знал, почему Первый был всегда прав. Да что там — я даже знал, что случилось с той, настоящей Маринкой после той ночи, когда мы увиделись в последний раз. Я знал, что старушки-соседки плакали на Валиных похоронах, знал, что Сонни поработал над несчастной доньей Лукрецией так, чтобы она не замечала его отсутствия. Я знал, с кого Димка-Деметр рисовал свою Наташу, знал, что ту женщину действительно звали Наталья. Я знал, что родители Рады объявили её в розыск, а её отчим плакал, запершись в туалете, чтобы жена не увидела его таким.
Я знал всё. Всё — потому что теперь я представлял собой зеркало Истока. Я знал, что подобным образом устроены зеркальные RAID массивы в миролюдских серверных системах. А ведь раньше я ничего не знал о компьютерах…
Маринка — то есть, конечно же, никакая не Маринка, а мой радужный голем, которого я сделал из Рады — стояла и выжидающе смотрела на меня.
— А, ну да. Имя, значит… Ну что ж, девочка… Коль скоро всё это иллюзия, так сказать… м-да… то давай-ка мы назовём тебя Майя. Как тебе, нравится? Майка. Мне вот давно нравится. Мы с Катей так девочку думали назвать, если родится. Это в честь Плисецкой, значит… ну или Кристалинской. Что скажешь?
А она весело улыбнулась, чуть прищурив свои радужные глаза, и ответила:
— Мне нравится.
Я усмехнулся и, отвернувшись, стал смотреть в окно. Там, вдали, за беззвёздной чернотой вечной Потусторонней ночи, сияло и переливалось всеми цветами радуги бесконечное полотно Истока.
Ладышкино, 18.09.2015