Хроники разведки: Эпоха холодной войны. 1945-1991 годы

В июле 1939 года Панюшкина командируют в Китай в качестве уполномоченного Совета народных комиссаров СССР по реализации торгового соглашения с этой страной. В том же месяце он назначается чрезвычайным и полномочным послом СССР в Китае и работает в этой должности до осени 1944 года. Одновременно является там же главным резидентом НКВД. По возвращении в Москву становится первым заместителем заведующего отделом международной информации ЦК ВКП(б). После создания единого разведывательного аппарата – Комитета информации при Совете министров СССР, Панюшкин возвратился на руководящую работу во внешнюю разведку. Здесь и пересеклись пути Александра Семёновича и Александра Михайловича.

Служба в пограничных войсках приучила Панюшкина к воинской дисциплине, собранности, требовательности. По работе в Китае он характеризовался как самоотверженный, целеустремлённый и деятельный работник, тонкий дипломат, хороший организатор и умелый руководитель, чуткий и внимательный товарищ.

Все эти качества он сумел разглядеть и в Сахаровском во время их совместной работы. Политическая информация Сахаровского, выезжавшего тогда в командировку в Финляндию, докладывалась Панюшкиным Молотову. После возвращения Сахаровского из командировки они вместе готовили для доклада Молотову некоторые информационные материалы.

Панюшкин требовал от подчинённых тщательности в работе над информационными документами. Лаконизм, чёткость формулировок, максимальная достоверность фактов, ясность и краткость выводов – вот что ценил в документах Панюшкин и что находил в материалах, подготовленных Сахаровским. Ему нравилось, что Александр Михайлович тщательно взвешивал каждый вывод, каждую рекомендацию, не перегружал текст мелкими частностями, деталями, а главное внимание концентрировал на ключевых проблемах, острых ситуациях.

Позднее, когда Александр Семёнович возглавил внешнюю разведку, его стиль руководства оказал благотворное влияние на организацию её работы.

Узнав после своего назначения начальником внешней разведки о том, что Сахаровский переведён прежним руководством МВД в контрразведку, Панюшкин добился восстановления его в должности своего заместителя.

«Сахаровский»

5 августа 1953 года Павел Анатольевич был вызван в Кремль, где ответил на вопросы руководителей страны по поводу заданий, которые он получал от Берии. В бывшем кабинете Сталина за столом заседаний Президиума ЦК сидели Хрущёв, Молотов, Маленков, Булганин, Микоян и Ворошилов. Маленков потребовал, чтобы Судоплатов «объяснил своё участие в тайных попытках Берии в первый месяц войны установить контакт с Гитлером, чтобы начать мирные переговоры на основе территориальных уступок».

Судоплатов доложил, что встреча с послом Болгарии Стаменовым проходила с целью проведения операции по дезинформации противника, её санкционировали Сталин и Молотов.

Когда Судоплатов докладывал о послевоенных акциях своего подразделения, то в каждом случае указывал, кто давал приказы о их проведении и что все действия предпринимались с одобрения не только Сталина, но также Молотова, Хрущёва и Булганина. Хрущёв тут же поправил Судоплатова и, обратившись к президиуму, заявил, что во всех подобных случаях инициатива исходила от Сталина и зарубежных товарищей.

Хрущёв закончил беседу, обратившись к Судоплатову:

– Партия ничего против вас не имеет. Мы вам верим. Продолжайте работать. Скоро мы попросим вас подготовить план ликвидации бандеровского руководства, стоящего во главе украинского фашистского движения в Западной Европе, которое имеет наглость оскорблять руководителей Советского Союза.

«Круглов жестом показал, чтобы я ждал его в приёмной, – рассказывал позже Судоплатов. – Я оставался там часа полтора, моё беспокойство постепенно росло. Я не поверил ни одному слову из того, что сказал мне Хрущёв в заключение. <…>

Вероятность того, что Круглов выйдет из кабинета с приказом на мой арест, казалась вполне реальной. Наконец он появился и сделал знак следовать за ним. Уже в машине он сказал, чтобы я немедленно представил ему собственноручно написанный рапорт обо всех известных мне случаях ликвидации – как внутри страны, так и за рубежом.

У себя в кабинете я составил перечень всех известных мне специальных акций и передал документ в секретариат Круглова».

Много позже Судоплатов понял, что упоминание в разговоре в Кремле и в рапорте Круглову имён Хрущёва, Молотова и Булганина стало его роковой ошибкой.

«Павел Судоплатов»

Очень скоро Павел Михайлович Фитин был вызван в Москву – как представитель «банды Берии», его, так сказать, подручных. А что тут удивительного? Под началом – и даже под непосредственным руководством – Лаврентия Павловича он работал с 1939 года, и на нынешнюю весьма ответственную должность его поставил именно Берия. К тому же в ходе следствия «по делу Берии» выискались материалы, однозначно компрометирующие Фитина. Их было немного, но…