Хроники российской Саньясы. Том 2

Три года все это заняло.

А еще было дело так, что родители меня в этот период хотели в «дурку» сдать. Для родителей это было непонятно и они очень переживали, волновались. Отец-то у меня врач. Он меня даже колол чем-то. Какие-то уколы, от которых я слабел, ноги делались, как ватные… У отца был знакомый психиатр, и он ему позвонил, что, мол, у сына религиозный психоз и надо что-то делать… И, чуть было меня не положили в «дурку». Но тут мама все-таки вступилась, и это на время отложили.

А потом еще четыре года я был уже более включен в мирскую жизнь. И, только потом я стал уже жить такой жизнью, как сейчас.

Это очень важно, но и опасно. Вот пример. У моей второй жены есть сын. Мы стали с ней вместе жить, когда ему было четырнадцать лет. И я уже был в таком состоянии, как и сейчас. Для него все оказалось очень непросто. Было много общения у нас с ним и, кроме того, ко мне приходило много людей, и он был свидетелем всего этого. В течение нескольких лет он был свидетелем и участником интенсивного духовного общения. И впитал он из этого, что главное — это любовь к Богу, а все остальное — неважно. Как сложится жизнь, так и пусть складывается… Так что, на свою жизнь ему стало, по большому счету, наплевать. А какого-то зрелого поддерживающего пласта у него не было сформировано. Его и мама в детстве не заложила. Он жил в детстве в хаотической, разрушительной и опустошенной атмосфере. И вот, понимаешь, он уверовал, что жить нужно только Богом, а воплотить-то это не может, — не хватает зрелости и фундамента поддерживающего. У него сложилась совершенно пассивная позиция: «будет Богу угодно — буду жить, не будет угодно — под машину попаду». Оно вроде и верно, что все по воле Божьей, но жизнь его совершенно безалаберная и, можно сказать, даже ужасная. Он много чего впитал, но со свойственным ему юношеским максимализмом, решил, что каждый, кого он видел и слышал, передергивает Писание под себя. Это тоже деструктивно подействовало и теперь ему в более здоровую ткань жизни не вписаться никак. Он мечется между крайностями. С одной стороны заявляет, что он хочет только одного — любви к Господу, а с другой, когда я указываю ему на безалаберность его жизни, говорит, что сейчас для него главное заработать денег и тогда все пойдет по иному. Тут я ему и говорю: — «Ты хоть либо придерживайся одних каких-то приоритетов, либо меняй акценты в своей жизни. Если ты деньги выводишь на первый план, а духовное на второй, то это одно дело. Но, если ты верен тому, что заявлял, как свою высшую ценность ранее, то просто Господу служи, а все остальное приложится. Если ты будешь в этом последователен, то и деньги и работа придут в том объеме, который необходим тебе». А он на это отвечает: — «Вот и ты под себя преломляешь Писание. Тебе нужно, чтобы что-то прилагалось. А мне не нужно никаких приложений, я просто хочу любить Его и все! Как будет, так и пусть!» — «Опять непоследовательность. А это ведь не я сказал, что приложится. Так в Писании сказано. И приложится-то не тебе конкретно, а вообще в жизнь через тебя. Не заостряй это на себе, тогда и не будет противоречий!» Так что он теперь от всего отстраняется, готов во всем видеть какую-то корысть и убеждения его, и жизнь его сплошь противоречивы. Надеюсь, что в нем все-таки еще все кристаллизуется, потому что чистое зерно в нем есть.

Такой вот крайний пример, демонстрирующий опасность того, когда человек как-то устремляется к духовности, а сам не достиг еще определенной зрелости. Это когда знание приходит раньше времени.

В: Из того, что ты сказал, получается, что для того, чтобы духовное постижение случилось, необходимы две составляющие. С одной стороны, это изначальный зов к Истине, а с другой, — жизненность, потенциальность и зрелость… То есть, получается, что существуют два условия?

И: Первое условие необходимо абсолютно. А что касается второго… Есть ведь разные натуры, разные люди. Случай, который я описал, это когда жизнь человека с самого детства была дестабилизирована. В ней с самого начала не было основы, позитивной жизненности. Так что второе условие не абсолютно, а, скорее, дополнительно. К пояснению я приведу пример того, как человека принимают в буддийский монастырь. Для меня это очень важный пример, он о многом говорит. Человек три дня сидит перед стенами монастыря, и его туда не пускают. Через три дня пустят, покормят, спать положат, а наутро опять выставят за стену. И так, постепенно, через какие-то барьеры, человека допускают в монастырь. Кто-то останется, а тот, кто не готов, кто не созрел еще, в ком мотивация еще не велика, — он уйдет. Да вот еще простейший пример: для того, чтобы среднее образование получить, человек десять лет подряд ходит в школу, по шесть часов в день занимается, а потом еще домашние задания выполняет. Он отдает этому время и силы. Так неужели высшее дано меньшей мерой усилий.