Хроники ротмистра Кудашева

– Народ Киштвари! С каких пор в ваших чистых сердцах и душах родились злоба, ненависть, жажда насилия и смерти? Неудивительно, что Агни-Ра отказал вам в своей милости. Но само солнце разве не светило сегодня и не светит ещё, озаряя весь мир и Киштвари? Скажите, кто из вас еще не знает, что оконце в стене скального храма Агни-Ра залеплено сотами диких пчёл? Кто не видел – идите и полюбуйтесь! Подумайте, мог ли я или кто-либо из иных людей, заставить рой диких пчел построить свои соты на этом месте, когда вокруг мириады мириадов свободных скал, как две капли похожих на скалы нашего храма? Мог ли кто-либо из бесчисленных божеств Индостана воспрепятствовать великому Агни-Ра сделать свой ежегодный подарок своим детям? Нет. Это мог сделать только сам Агни-Ра! Вместо того, чтобы стенать, возблагодарите Его и попросите прощения. Агни-Ра вернет вам свою милость и даст нерукотворный огонь!

Киштваряне умолкли.

Азариас решил перехватить инициативу:

– Народ Киштвари! Бхарати Бхерия-Сингх не киштвари, не индус, даже не мусульманин. Он просто колдун. Не слушайте его! Если даже этот костёр и загорится, это будет означать, что колдун сумел спрятать в его нутро горшок с углями!

Я поднял вверх руку:

– Народ Киштвари! Пусть наш спор разрешит сам Великий Хелайос Агни-Ра! Жрец Азариас может залить дрова водой и лить воду столько, сколько сможет и захочет. А мы все попросим Агни-Ра дать нам нерукотворный огонь. Когда загорятся мокрые от воды дрова, будьте готовы зажечь от огня, посланного Агни-Ра, свои светильники!

– Ты пропал, Учитель, – сказал мне Азариас. – Ты не убежишь, я принял меры.

По команде жреца десяток женщин принялись в больших глиняных кувшинах носить из реки воду и выливать её на ветви, приготовленные к сожжению.

Я поднял вверх руку:

– О, Великий Хелайос Агни-Ра! Дай нам свой огонь!

Моё обращение подхватили. Сначала робко, в два, в три голоса, потом громче, еще громче, а когда хор в несколько сот голосов наполнил этим громоподобным призывом всё ущелье, над чёрным мокрым валежником костра взвилось к небу высокое чистое пламя!

Взвизгнув от неожиданности, от костра успела отскочить одна из женщин, уронив и разбив свой опорожнёный кувшин.

Пламя струёй било в вечернее небо из середины костра. Мокрые поленья по краям куба трещали, от них валил пар, а через минуту они уже полыхали.

Народ Киштвари ликовал. Свершилось. Агни-Ра не оставил свой народ!

Киштваряне, как один, пели Агни-Ра свой благодарственный гимн. Женщины – хранительницы домашнего очага, уже не лили в костёр воду, они зажигали от его огня светильники и разносили пламя по своим домам.

Я повернулся к Азариасу, протянул ему руку, поздравил жреца:

– С праздником, Азариас! Мы снова с огнём!

Возможно, Азариас ответил бы мне, но наш диалог был прерван гонцом. Упав пред Азариасом на колени, гонец прохрипел:

– Прошу простить меня за плохую весть!

– Говори! – приказал Азариас.

– В Киштвари пришли чужие люди. Они осквернили священную гору Киштвари-Деви. Водрузили на её девственную вершину свой флаг.

Мы повернулись к востоку. Белая шапка Киштвари-Деви ещё была озарена солнечными лучами. Послушник из моей свиты подал мне подзорную трубу. Прежде, чем ночь окончательно поглотила Киштвари, в последнее мгновение я успел разглядеть полотнище флага: красное поле с белым кругом в центре, накрытым чёрной свастикой. Через мгновение в окуляре бинокля осталось только ночное небо.

– Немцы, – сказал я.

*****

*****

Эту ночь тоже не пришлось отдохнуть.

Всю ночь крутил ручки настройки последнего чуда техники – коротковолнового лампового радиоприёмника «Сименс», маркированный как «Deutcher Kleinempfanger 1938/ GW 110-240 Volt 50», работающий как от переменного, так и от постоянного тока. На лицевой эбонитовой панели под динамиком, затянутым серым полотном, рельефное изображение герба – орёл с дубовым венком и свастикой в лапах. Что есть, то есть. Наследство Гюль Падишаха. Знал толк и в радиотехнике. Что попало не покупал. Единственное радио на всё Киштвари. Как и электропитание для него. Прежний владыка не спешил приобщить свой народ к таким благам цивилизации как радио и электричество. Пока слушаю, два младших жреца «динамят» – попеременно бегают, как белки, в большом колесе. Подзаряжают аккумулятор. Впрочем, слышу пока только электрическое потрескивание да громовые разряды.

Стоп! Вроде поймал… Нет. Сорвалось!

Да… Слабоват приёмник для радиослушателя из Киштвари. И это несмотря на то, что моя принимающая антенна возвышается более, чем на две с половиной тысячи метров, любой европейской передающей, включая знаменитую Эйфелевскую башню. Одной только изолированной медной проволоки использовано почти полтора километра!