Хроники семи королевств: Древняя кровь. Том 1

Взмыленный жеребец, постоянно подгоняемый всадницей, казалось, летел над землёй. Встречный ночной ветер развевал светлую косу с вплетённой в неё серой лентой. То, что предстояло сделать Пустоте, было ужасно, но «Лотос счастья» уже давно стёр тонкую грань между добром и злом. Суровая действительность, залитая сиреневой краской, призывала девушку выжить любой ценой. Неоспоримое тому доказательство – бледное тело, ныне защищённое лёгкой серой бронёй. Оно хранило немало памятных меток: запястья украшали многочисленные шрамы, на ногах навсегда остались отметины от ржавых цепей, а на шее темнел свежий след от верёвки. Пустота не единожды пыталась свести счёты с жизнью, но воздействие дурмана заставляло её выживать на волоске от гибели. Всякий раз это забавило Бальтазара и погружало сознание девушки в омут отчаяния.

Человек, находящийся во власти «Лотоса счастья», готов на всё. Она сама видела, как мать на потеху разбойникам задушила собственных детей за глоток этого изуверского напитка. Тогда Пустота с отвращением и осуждением смотрела на происходящее из железной клетки, на долгое время ставшей её новым домом. Ведь не думала, что ей, непреклонной воительнице, уготована судьбой похожая, не менее печальная участь.

Уничтожение закалённой студёными ветрами личности происходило постепенно. Бальтазар тщательно продумывал каждый ход своей безумной игры. Едва он понял, что сильную духом пленницу проще убить, чем сломить физически, как телесные истязания сменили душевные муки. Её заставляли лицезреть кровавые расправы над посмевшими ополчиться на разбойников селянами. Стонали посаженные на колья зачинщики. Зверски изнасилованные женщины ползали средь останков четвертованных конями мужей. А плачущие дети под хохот головорезов выбирали, кого из родителей оставить в живых. Но даже здесь выбор был лишь иллюзией: не щадили никого – с одобрения Бальтазара истреблялись целые семьи. И чем больше крови лилось на глазах девушки, тем чаще она задавалась вопросом: почему её просто не убьют? Ответ пришёл вместе с вязкой жидкостью, какую однажды залили ей в горло. Беспощадный дурман запустил когти в измученное сознание и смешал яркие краски мира в беспробудную серость.

Пустота стала венцом долгого эксперимента, сделавшего из неё податливую марионетку, бледную тень самой себя. Осколки сознания и обрывки души всё ещё скрепляла татуировка в виде двух скрещённых мечей, что изящно располагалась внизу живота. Она напоминала девушке о давно минувших днях, но с каждым новым рассветом тёплые, близкие сердцу образы неотвратимо отдалялись, безропотно тая на холодном горизонте небытия. Однако, сейчас это не имело никакого значения. Далёкое прошлое и туманное будущее заменило настоящее с перспективой получить заветный флакончик за выполнение грязной работы. Он на какое-то время избавит её от накапливающихся страданий, вызванных отсутствием «Лотоса счастья». Что будет потом, уже не важно.

Гул в голове Пустоты бил во все колокола: безболезненный период сиреневого рабства подходил к концу – нужно было спешить. Всадница несколько раз ударила жеребца плоскостью меча, и тот, рассекая грудью пшеничное поле, из последних сил рванул вперёд, оставив позади темнеющий лес.

* * *

Капли крови привели охотников к небольшим скалам, полностью заросшим мхом и бесцветными крючковатыми грибами. Дальше олений след мистическим образом обрывался, оставляя следопыта в полнейшем замешательстве.

– Ничего не понимаю, – озадаченно озирался Джон. – Не мог же он улететь… Хотя я уже ни в чём не уверен. Этот лес сам по себе какой-то странный.

– Жутковато… – вполголоса сказал Алан, глядя на уходящие в никуда красные пятнышки.

Рэксволд же молчал. Его мысли были прикованы к необычным скалам, словно стеной, преграждавшим дальнейший путь. Темнота не давала рассмотреть их полностью: свет факела выхватывал лишь отдельные фрагменты. Ассасин прошёл вдоль препятствия, на редкость однообразного, пока не заметил замшелую каменную перемычку – она смутно напоминала нечто знакомое. Потребовалось время, прежде чем он признал в ней полуразрушенную арку. Сомнений не осталось – развалины замка.

– Эй, где вы там?! – довольно крикнул Рэксволд. – А ну-ка, подойдите.

– Ты нашёл след оленя? – направился к нему Джон.

– Лучше… – тот таинственно улыбнулся и указал на скалу.

– И что тут? – подошедший Алан провёл факелом под перемычкой. – Ты предлагаешь набрать грибов? Не похожи они на съедобные…

– Джон? – ассасин внимательно поглядел на воина. – Надеюсь, твоя проницательность не разочарует меня…

– Но это же… Да нет… Не может быть… – следопыт подошёл к скале и, отковырнув несколько грибов, обнажил серо-зеленоватый камень.

– Ну?! Ты же тоже это видишь? Давай! Скажи! – рассмеялся Рэксволд.

– Да что вы здесь нашли? – в глазах парнишки читалось непонимание.

– Это замок, Алан, – Джон поднял факел повыше, и свет очертил ровную высокую стену, которая с каждой секундой всё меньше казалась скалой. – Точнее то, что от него осталось.

Юнец открыл рот, на какое-то время потеряв дар речи.