Хроники семи королевств: Начало конца (том II)

– И праведный гнев сменили сомнения… Всё ещё находишь меня злодеем?

– Я допускаю, что ты мог спасти одно существо… но загубил тысячи остальных.

– Вынужденная мера для всеобщего блага. Напомнить историю? Так почитаемый тобой «Альянс Света» принизил магию Тьмы, затем объявил вне закона вольных заклинателей, а позже окончательно узурпировал Магию. Они заигрались в богов, и я отобрал у них «игрушки». Посмотри на разрозненных потомков «Альянса Света». Друиды, оракулы, волхвы, шентэры, номады, гултаки и дэнрийцы… – Леонардо отвёл взгляд к рдеющему горизонту. – Кто они без существ? – продолжил он, не имея возможности видеть охватившее вампиршу изумление. – Горстка отшельников, почти утратившая колдовские знания. Нелепо уповая на древнее пророчество, они считают меня Вестником Тьмы и верят в пришествие Дитя Света, что безусловно сокрушит меня. Уж не ты ли им себя возомнила? – насмешливо спросил чернокнижник и вернул пристальный взор к Лайле, которая, обескураженная вихрем вопросов и противоречий, не могла проронить ни слова.

Внезапно со стороны темневшего вдали леса раздался нарастающий гул – колдун изменился в лице: валун под его ногами задрожал, покрылся трещинами, а через секунду, со звуком подобным раскату грома, взорвался множеством острых осколков. Утонувший в облаке пыли Тюрген Кроунт сковала гробовая тишина.

Глава 12

В преддверии беды, грозящей гнилым оскалом смерти, люди часто совершают безрассудные поступки: делают выбор сердцем, оставляя голос разума далеко позади. Так мать в попытке спасти своих детей, не задумываясь, бросается в самое пекло пожара. Маленький мальчик, толком не умеющий плавать, лезет в реку в надежде помочь тонущей сестрёнке. А отчаянный воин, поравняв низ щита с нахмуренным лицом, встаёт между губительным шквалом камней и грудью верного коня…

Лайла ощутила капли дождя. Они пронзали пыльную дымку и, заметно темнея, стекали по щекам грязными ручейками. В ушах звенели колокола. Перед затуманенным взором плыла пожухлая трава. В сознании же чёрными змеями зияли избороздившие валун трещины. Лицезрея их полминуты назад и помня о могущественном телекинезе колдуна, вампирша сразу осознала, что сейчас произойдёт нечто ужасное. Оказавшись ближе всех, она едва успела упасть ниц, как над ней, иссекая спину камнями, пронеслась ударная волна.

Лайла приподнялась, с усилием сфокусировала взгляд на огромной яме, теперь занимавшей место валуна. Следом за зрением вернулось и обоняние: в воздухе висел тяжёлый запах крови, словно где-то рядом находилась лавка мясника. Вампирша обернулась – тревожный взор коснулся медленно поднимавшихся друзей, пролетел над тремя неподвижно лежащими лошадьми и замер на Джоне, что силился привстать, упираясь локтем в землю. Вскочив как ошпаренная, она бросилась к нему, но на полпути споткнулась о притаившийся в траве кусок камня, коих по округе разбросало немало. Не отводя широко раскрытых глаз от возлюбленного, Лайла доползла до него на четвереньках и обмерла: из стального нагрудника торчал крупный осколок валуна. Проломив броню, а вместе с ней и рёбра, он уходил глубоко в тело, раня острыми сколами слабо бившееся сердце. Растерянно глядя на стекавшую по доспеху багровую кровь, вампирша уже не видела ничего: ни потемневшего горизонта, ни заклубившихся в небе облаков, ни ярких вспышек молний. Не слышала она и поникших голосов за спиной, уносимых вдаль холодными порывами ветра.

– Нет… Не умирай… Не смей! Слышишь?!! – давясь всхлипами, Лайла бережно уложила голову Джона себе на колени и дрожавшей рукой провела по колючей щеке.

Он смотрел на неё с немым сожалением, с каким обычно навсегда прощаются те, кому не суждено оставаться рядом с любимыми, и, единожды дрогнув губами, прищурился от моросящего дождя.

– Прошу, не оставляй меня, – прошептала вампирша, заключая воина в объятия. – Ты всё, что у меня есть…

Следопыт с трудом отвёл глаза к грозовому небу и, узрев белый зигзаг молнии, такой же ослепительный, как вчерашняя улыбка возлюбленной, согрел плечо Лайлы протяжным выдохом… в последний раз.

Странная мгла, что неслась всё это время к плато со всех сторон, окутала Тюрген Кроунт облаком мрака, а в нём, заглушая свист ветра и раскаты грома, раздался надрывистый, душераздирающий крик.

***