Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб

Вдруг кобыла, гиена и олень одновременно навострили уши. В голове замелькали картинки. Лошади. Собаки. Всадники. Несколько мгновений спустя и до Ли донёсся торжествующий лай. Охотники. Олень их обманул. Ненадолго. А теперь собаки снова взяли след. Зря. Всё зря. Им не нагнать его и сегодня. Они далеко. Он полон сил. Демонстрируя их, олень одним прыжком исчез в подлеске.

Ли же решила подождать. Выиграть для него немного времени. Тронула кобылу, переместила её так, чтобы отрезать охотникам путь. Спустя десять томительных минут из зарослей крушины выдрались собаки: вислоухие, мышцатые, лоснящиеся. Увидели Кригу – вкопались: гиена, задрав голову и хвост, приподнявшись на цыпочках, застыла внушительным монументом. Ли ощутила, как и кобыла под ней вся подобралась в предвкушении весёлой игры «прогони собаку».

Гончие в смятении подскуливали: инстинкт гнал их дальше за добычей, но обойти хищницу они не решались, чувствовали истинную суть сквозь иллюзорный облик. Помогла им сделать выбор Хайят. Азарт постепенно заполнял чашу сдержанности кобылы и закономерно выплеснулся наружу: в собак метнулись две точёные ножки. Гончие с визгом прянули в сторону, оббежали преграду и, немного покружив, опасливо поглядывая на гиену и лошадь, снова взяли след.

Не успела Ли проводить первую половину охотничьей делегации, как услышала гиканье, треск ломаемых ветвей, всхрапывание коней и обильно сыпавшиеся злобные ругательства. И о чём они только думали, сунувшись верхами в здешние чащобы? Видимо, олень знатно их погонял. Ли злорадно усмехнулась. А вот и сами охотники. Чернобородого с маленькими глазками, недобро зыркающими из-под выступающих надбровных дуг, она узнала с первого взгляда. Тот же олень – тот же охотник. Бывают же совпадения… И ощущения были те же. Бородатый ещё тогда ей сразу не понравился. Нет, она нормально относилась к охотникам в целом, особенно когда они не лезли на её территорию. С некоторыми даже приятельствовала, как с прошлым хозяином Урса. Но эти…

Сгрудившиеся кони толкались, зло взвизгивали, а всадники, сворачивая их шеи в бараний рог, щедро награждали ударами особо ретивых.

– Чё уставился? Тикай отседа, пока плетью не перетянули, – бородач демонстративно покачал оной.

«Незаметно, без происшествий», – напомнила себе Ли и поспешила опустить глаза. Под тяжёлый взгляд охотника она махнула Криге, чтобы та шла вперёд, и выслала лошадь рысью. Меж лопаток продолжало нестерпимо зудеть, пока поворот тропинки не укрыл всадницу от пристального взора. Ли расслабленно выдохнула только, когда они выбрались на главную дорогу, – странная встреча в лесу ей совсем не понравилась.

* * *

Дом. Обитель. Твердыня. У подобного места много названий, хотя суть всегда одна. Защита. От недобрых глаз. От завистливых ушей. От подлых рук. Издавна прочность стен и надёжность замков обеспечивали хозяину спокойствие. За жизнь, за имущество, за тех, кого он приводил в своё жилище.

Каким бы ни был хозяин, жилище всегда словоохотливо: встречает гостей безмолвной историей. Что, как не внутреннее убранство, способно поведать о его состоятельности и пристрастиях? Однако не всем дано глядеть столь глубоко. Дети смотрят на мир иначе, оценивают его через призму любопытства.

Чёрные клубы тумана развеялись – Леонардо убрал ладонь с медовой макушки Эффалии. Смяв от растерянности платьице, она обвела взором холл особняка. Высокие витражные окна роняли на пол цветную мозаику, широкий камин пел трескучую песнь, а винтовая лестница белила глаз витиеватостью мраморных перил.

Однако девочку заинтересовал центр помещения, где в просторном шестиугольнике из паласов что-то блестело. Она без раздумий направилась туда. Присела и потрогала впечатанную в пол монету. Даже попыталась поддеть её ноготками. Безуспешно.

– Это напоминание, – сцепив руки за спиной, неторопливо приблизился Леонардо. – О пустоте, которую нужно чем-то заполнить. Ты же понимаешь, что такое пустота?

– Да… – подняла взгляд Эффалия: в голубых, с россыпью золотых искорок, глазах читалась неуверенность.

– Превосходно. Тогда, возможно, ты сумеешь мне в этом помочь, – разомкнутые руки дополнило лёгкое движение пальца.

Вокруг колдуна и вставшей девочки закружились сотканные из чёрного тумана звери, каждый из которых стыл в какой-то позе. Медведь грозно стоял на задних лапах, лось гордо поднимал голову, свирепый носорог куда-то мчался, а мощный бык предостерегающе бил копытом.

От неспешного хоровода огромных чудовищ Эффалия попятилась и упёрлась спиной в ноги Леонардо – тот прикоснулся к нежным плечам кончиками пальцев:

– Не нужно бояться. Они не настоящие. И покорно тебя слушаются. Прогони всех, кто тебе не нравится.

– Прог-нать?

– Именно. Зачем держать подле себя то, что не радует взор? Смелее. Тебя никто не обидит.

Немного помедлив, Эффалия робко махнула рукой на медведя – он тотчас же распался на тёмные лоскуты, отразившиеся на юном личике ярким восторгом.

– Видишь, – улыбнулся уголком рта Леонардо. – Кто следующий?

С озорной решимостью дочь так же прогнала гордого лося и свирепого носорога. Остался лишь бык.