Хроники Сэнгоку. Сказание о Черной Цитадели

От этих слов воительница почувствовала себя невероятно значимой, безотчетно рванула в лобовую атаку, замахнулась из-за правого плеча. Но враг, к всеобщему сожалению, тут же пресек и эту попытку, отбив катану вниз и в сторону, моментально ошарашил ударом ноги под ребра. Женщина жалостно взвизгнула, рухнула на колени, согнулась в сухих рвотных позывах, не успела опомниться, черный нодати обрушился сверху, вонзился в плечо и с жутким хрустом остановился лишь в районе груди. Китаморэ Эри схватила ртом воздух, широко раскрыв глаза, затем обмякла всем телом и повалилась на пол, перестав подавать признаки жизни.

– Не-е-ет! – возопил Дзиро дрожащим от исступления голосом, тут же поймал взглядом перепуганные лица капитанов, что в ужасе пятились назад. – Чего стоите?! Убейте сопляка! Убейте!!!

Но вопреки его ожиданиям толпа оцепенела в ужасе, не решалась и пальцем шевельнуть в направлении убийцы.

– Так вот значит, как выглядит хваленая самурайская верность. Надо же. Что за отвратительное зрелище. Я рублю их господина на куски, а они трусливо отводят взгляды и дрожат, – проговорил Нобунага, рассматривая с презрением лица всех собравшихся. – Дзиро, для чего же существует Черная Цитадель, будь добр мне напомнить? Потому что я явно чего-то недопонимаю. Для чего столь жесткий отбор рекрутов? Ты собираешь непобедимую армию, которая способна дать бой даже приспешникам Дзигоку? А ведь я выбрался из самых глубин Дзигоку, чтобы ощутить на себе всю вашу легендарную силу, Черная Цитадель. Подходите. Можете даже все вместе. Ну же.

Генерал молчал. Собравшиеся молчали.

– Спрятался в черных стенах, и носа не кажешь наружу. Развлекаешь себя детскими побоищами, пьешь и трахаешь собственных подчиненных. – Он брезгливо бросил взгляд на бездыханную Китаморэ. – Поразительно, – паскудно ухмыльнулся, – да вы все тут друг друга стоите.

Колкие на слух слова мальчишки злили Дзиро, он кипел изнутри от негодования, стиснул зубы и рычал, желая подняться на ноги. Однако обильная кровопотеря обрубила на корню любые попытки оказать сопротивление.

– Нобу-нага… ты…

– Не зови меня этим именем, я не желаю его больше слышать. Мое имя – Татсусиро Сабуро.

– Хах, – криво усмехнулся поверженный генерал. – Какой вздор…

Сабуро наблюдал, как он медленно разворачивает катану в руке, держа ее за лезвие посередине.

– Как наивно, – фыркнул насмешливо. – Думаешь, я позволю тебе совершить сэппуку39? Ты не достоин таких почестей.

И с этими словами, Сабуро выбил из рук Дзиро оружие. Все собравшиеся затаили дыхание, но ни один даже не подумал прервать казнь, когда седоволосый юноша демонстративно воздел клинок над головой генерала, устремил надменный взгляд в его побелевшие от страха глаза.

«Тень врага, чьи кости покоятся под пеплом, настигнет тебя холодной ночью! Белый демон утащит тебя в Дзигоку!»

«Ведьма оказалась права. Неужели от кармы не сбежать?! Как могло случиться, что этот крысеныш выжил?!»

Он метнул взгляд на толпу, выискивая в ней Акэти Мицухидэ.

– Мицу-хидэ… собака… предатель…

Дзиро лихорадочно затрясся, зарычал, будто хотел отпугнуть надвигающуюся на него смерть. Сабуро вперился в его глаза, желая выманить последние слова, прежде чем тяжелый нодати отделит голову от тела, но генерал лишь сплюнул кровь, судорожно ухмыльнулся и буркнул:

– Будьте вы все прокляты… Слышите?! Будьте прокляты все вы!!

Клинок тяжело обрушился на лидера Черной Цитадели, и его голова покатилась с глухим звуком по полу. Тело грузно повалилось на бок, выбрасывая из шейной артерии фонтаны крови, орошая лицо победителя карминовыми каплями.

Хисимура Сато не сразу пришел в себя от всего случившегося, но быстрей всех остальных. Все это время он не мог поверить в картину, что развернулась на его глазах. Он признал в седовласом убийце погибшего друга, но далеко не сразу. В его груди замерло волнение, он хотел выбежать вперед, позвать его по имени, но почему-то тело не подчинялось приказам, замерло в оцепенении, словно перед ним предстал разъяренный и очень опасный зверь.

Неуверенным шагом, рыжий протиснулся в первые ряды. Рубиновые глаза сразу переключились на него, но не было прежней теплоты в том взгляде. Сато смело сделал несколько шагов в сторону друга.

– Нобунага…

Черное лезвие так быстро метнулось в его сторону, что Хисимура еле успел среагировать. Конец нодати неотвратимо резанул кожу вдоль щеки от уха до переносицы, перечеркнув свежий вертикальный шрам.

– Не подходи. Лицемер.

И даже жгучая боль от свежей раны так не взволновала Сато, как эти болезненные на слух слова. Он пошатнулся на ослабших ногах, будто его ошарашили тяжелым обухом по голове, заморгал округлившимися глазами.

«Лицемер?!»

Заметив краем глаза, как Оити проплыла мимо, как уверенно двигается в сторону убийцы, он хотел схватить ее за руку, остановить, но рука дрожала, и не нашлось сил даже пальцем шевельнуть.