Хроники Севера

Мертвец одиноко лежал посреди вспаханного холодом снежного поля, обдуваемый ветрами. Влага девичьих слез на его одеянии начала превращаться в тонкую корку хрустящего льда, сковавшего развевающуюся ткань. Затем к телу, когда-то бывшему веселым наивным юношей с копной ржаных волос, подошли слуги, взяли с разных сторон и понесли внутрь, в замок, притихший в мрачном полусне виноватой скорби.

Весь день оплакивали северяне гибель младшего сына царской семьи. Природа в то время молчала, порой лишь подавая знаки своей жизни седыми вздохами ветра. И вечером, когда небеса окрасились в тоскливые цвета ночи и на них зажглись крупные звезды, жители Севера поминали Его Высочество светлого царевича Солнце, тенями отражаясь в желтых окнах своих домов, мирно пускающих серую вату дыма из дымоходов.

И в темноте дворцовых комнат, пожираемых вечной тишиной сгустившегося мрака, гулял скорбящий ветер, сгибавшийся в вое несдерживаемых рыданий. В покоях бледного, холодного мертвеца, распластавшегося на теплой кровати, хранившей запах живого тела, в изножье обманутого ложа, скорчившись, сидел мужчина, давящийся молчанием застрявших всхлипов. Лицо Солнца, осененное серебряным блеском полной луны, было спокойно в будто бы навалившемся сне, и только страдания припавшего к нему отца выдавали погасшую жизнь. Мороз был еще слаб, но, пересиливая себя, он добрался до комнаты сына, одолеваемый страхом и горем. Мужчина услышал тихий шорох природы, пробравшейся внутрь, привычный скрип половиц в одиночестве, но не придал этому значения, все так же неподвижно сидя на коленях и опустив голову. Вдруг его плеча коснулся легкий ветерок женской руки, и из пустоты вышла Женщина из племени Ветров. Мороз не поднял глаз. Женщина молча смотрела на Солнце глазами, наполненными нежностью и скорбью. Еще мгновение – и комната наполнилась людьми, появившимися из тени, из лунного света, из чужого дыхания. Все они молчали, окружив мертвеца. Женщина подняла голову и заревела, и плач ее был похож на тоскующую вьюгу, разбушевавшуюся дикостью скакуна. Призрачные незнакомцы подождали секунду и начали вторить ей, и голоса их смешались в вечный дух мировых ветров.

И природа, желая скрыть появление своих детей, запела грустную мелодию метели, осаждавшей замок. И никто на всем белом свете не мог узнать, что Ветра пришли проститься с человеком.

Пурга рвалась в ставни притихшего дворца, но не могла нарушить уединения Бурана, скрывшегося от любопытных глаз в темноте своих покоев. Он сидел на краю кровати и в руках у него был его верный меч, очищенный от крови и сверкавший в случайных лучах света, пробивавшегося в обволакивающую черноту осязаемого воздуха. Он задумчиво всматривался в драгоценные камни оружия, делавшие его таким прекрасным.

Внезапно дверь в комнату молодого царя отворилась, и вошла Гесна, впустив с собою синюю полоску лунного сияния. Буран поднялся на ноги и всмотрелся в ее заплаканное лицо, горевшее бледной ненавистью.

Девушка взглянула на меч, оставшийся на кровати.

– Вспоминаешь триумф? – резко спросила она и сжала губы, соленые от слез.

– Тебя сюда не звали, – отвернувшись от Гесны, холодно ответил Буран.

– Этот клинок – твой верный спутник, отныне он всегда будет с тобой, – продолжала царевна, не сводя взгляда с брата, казавшегося тенью – частью необъятной темноты.

– Отныне он всегда будет со мной, – усмехнувшись, Буран шепотом повторил слова сестры, по-змеиному растягивая слова. Он был бледен, в темноте мужчина казался чуждым свету и будто бы больным. Глаза его сверкали в огненной лихорадке.

– Отныне он всегда будет со мной. Отныне он будет напоминать мне о том дне, когда брат поднял руку на брата, – процедил царь раздраженно и повернул голову, посмотрев, наконец, на гостью. Его трясло в холоде застоявшегося воздуха. – Он будет вечным голосом в моей голове, шепчущем о том дне, когда я лишился части своей души, превратившись в чудовище. Он будет символом того дня, когда умер мой брат.

Царь замолчал, склонив голову, нервно вздрагивая в ознобе.

– Ты убил его! – воскликнула Гесна, – Ты, ты, ты! Зачем? Неужели ты не мог лишь немного ранить его, чтобы он не смог продолжить бой? Я никогда не поверю, что ты сделал это не нарочно!

– Если бы Солнце жил, он бы попытался снова…

– Не произноси его имени, – Гесна перебила брата.

– Ты знаешь, что я прав, – голос Бурана отвердел, налился тяжестью звенящей стали.

– Ты убил его, потому что боялся лишиться трона. Потому что Солнце любили, а тебя – нет, – девушка покачала головой, а затем тихо добавила после короткой паузы: – Власть всегда подчиняет властителей.

Буран молча смотрел на сестру, во взгляде его читался вызов загнанного в ловушку зверя.

– Ты не лучше меня, – вдруг сказал он, – Твоя слепая любовь убила его. Твоя вера в его непогрешимость усыпила бдительность и рассудок, которыми так славится царевна Гесна.

Девушка не смогла ответить Бурану. Она застыла, перестав дышать. Слезы хлынули из ее глаз, ручьями растекаясь по бледным щекам.