Хроники Шеридана

Однажды, вернувшиеся с охоты мужчины принесли на носилках незнакомого юношу, почти мальчика. Они нашли его в лесу, раненого. Незнакомец был без сознания и бредил. Из его бессвязного бормотания люди поняли, что он – житель какой-то потаённой горной деревеньки, сохранившейся там еще со времён предыдущих нашествий.

– Что его понесло-то в лес одного?– удивлялись люди.

Ужасные раны от когтей на теле юноши говорили о том, что ему пришлось в одиночку сразиться с каким-то крупных хищником.

– Его выгнали… – сказал вдруг один старик, внимательно рассматривая обнаженное тело незнакомца.

– Что? – переспросили остальные.

– Его выгнали. Видите эти пятна и нарывы?.. Это Чёрный Недуг … И горе нам, ибо теперь мы тоже обречены…

– Да что ты такое говоришь, старик! – закричали тогда люди. Но он посмотрел на них выцветшими прозрачными глазами, и под его взглядом они умолкли. А незнакомец вытянулся – и затих… Навсегда.

В ту же ночь колонию покинуло несколько человек… Но это их не спасло. Позже, спускаясь с гор, Харди видел их тела.

Он был единственным, кто выжил, – возможно, потому что рождён был в другом мире, – но только жить ему не хотелось. Почти безумный, скитался он по пустыне, в которую превратилась некогда цветущая Долина. Кое-где сохранились в ней маленькие островки жизни, где уцелевшие Люди, Нелюди и Белоглазые пытались начать всё сначала, но теперь уже – вместе. В одном из таких мест повстречал он слепую женщину, ведомую посохом, в рукоять которого был вделан стеклянный глаз. По дорогам бродило немало калек и увечных, и он обратил на неё внимание только из-за этого посоха. Но она, поравнявшись с ним, вдруг вцепилась в его руку:

– Ты-то мне и нужен!…

– Да кто ты? И что тебе надобно? – закричал он, пытаясь вырваться. И она сказала ему.

А потом они пробрались через разрушенные стены в мёртвый Город. Это было небезопасно, но судьба оказалась милостива к ним. Там, под грудами разбитых камней на месте Храма, отыскали они треснувшую мраморную плиту, в которой, словно ключ, торчал кинжал, – едва Харди расчистил её, как из трещины ударил ввысь яркий свет.

– Это и есть Переход в твой мир, моряк, – сказала слепая. – А теперь – возьми меня за руку, как мы договаривались… Да кинжал не забудь! Пригодится.

***

– И что же она сказала вам, господин Дю? Или лучше называть вас Харди? – спросил журналист, когда кондитер умолк.

– Она сказала, что ей нужны глаза. Глаза дракона… Потому что ничьи другие, так уж повелось, нельзя вставить взамен своих, мёртвых. А там больше не осталось ни одного дракона – всех убила Темная Башня. Но Мирта уверяла, что один из них – уцелел, и искать его надо в моём мире. Волшебница предложила сделку: она помогает мне найти Портал, а я служу для нее проводником.

– Она, конечно, умолчала о том, что подобный переход влечет за собой бессмертие? – уточнил тоном следователя Линд.

– В те дни меня бы это не напугало… – печально улыбнулся кондитер.

– Итак, вы проникли обратно в наш мир и принесли с собой Чёрный Недуг – чуму… – продолжил журналист.

Кондитер вздрогнул, взгляд его потяжелел:

– А вот с этим я готов поспорить!

– Ваш иммунитет оказался намного сильнее, нежели у остальных, но вскоре и у вас обнаружились признаки болезни,– безжалостно возразил Макс Линд. – Вашу жизнь спас переход через Портал.

–Хотите сказать, что именно я виновен в смерти тысяч людей?!

– Нет, – спокойно отвечал обвинитель. – Это был последний «подарок» Безумного Короля. Удар был направлен против тамплиеров – вы ведь вышли, так сказать, на свет божий именно в их крепости.

– Но почему?! – нетерпеливо спросил кто-то.

– Всему своё время! – строго ответил журналист. – И что же было дальше?

– Мы немало побродили по свету, – пожал плечами бывший трактирщик. – Разумеется, наше возвращение обратно не совпало по времени с возвращением остальных героев этой истории. Такая вот забавная штука получилась… Хальгиг – дракон, которого послал Даниил отомстить за смерть Королевы Чары, оказался здесь первым. Он был молод, весел… – тут господин Дю невольно улыбнулся, очевидно припоминая что-то. – Дракон от души покуролесил в новом мире! Он-то, кстати, и послужил прототипом всех бесчисленных сказаний об этих существах, – и европейских, и восточных…

– А вы, я так понимаю, вошли в легенды, как один из самых яростных и удачливых драконоборцев? – уточнил журналист.

Папаша Дю скромно потупился.

– Было дело… Впрочем, мы же оба были бессмертны! Это уравнивало наши шансы… Но Хальгиг был слишком доверчив, и однажды я сумел одолеть его … – тут он замолчал.

– Продолжайте.

– Да, папа, рассказывай же дальше! – возбужденно поддакнул Дю-младший, который слушал этот занимательнейший диалог с широко раскрытыми глазами.