Хроники Смертельной Битвы-6: Обман

- Да нет, - махнул рукой их провожатый. - Это один из дружков Китаны. За то и огреб. Кстати, мы очень любим держать пари. Завтра вечером у нас будет такое развлечение. Не желаете ли к нам присоединиться?

- И о чем же вы спорите... или из-за чего состязаетесь? - сделала заинтересованное лицо Милина, понимая, что ничего хорошего не услышит.

- Завтра вечерком, как солнце будет садиться, мы выведем нашу псинку в поле. А потом спустим на нее настоящих боевых собак, - эдениец вещал о предстоящем изуверстве с таким восторгом, что со стороны могло показаться, что этот человек предвкушает свидание с возлюбленной или исполнение своей давней мечты. - Вот мы с друзьями и поспорим, сколько он продержится, как далеко сможет убежать и какая именно из наших собак его прикончит. Правда, мы это очень здорово придумали?

- Честно говоря, не люблю пари и азартные игры, - с прежней равнодушной интонацией произнес Рутай. - Мои дядя с отцом крайне этого не одобряют, они считают, что культурные люди не играют на деньги.

- Ну так мы и не играем, мы просто делаем казнь интереснее! - принялся оправдываться прислужник Синдел, обиженный тем, что племянник Шао Кана счел его некультурным человеком. - Мы могли бы просто повесить врага, но это же скучно!

- Ну, дело ваше, - сказал Рутай, про себя думая, что жертва на цепи, наверняка ослабленная голодом, жаждой, издевательствами и сидением на жаре безо всякой одежды и возможности спрятаться в тень, однозначно долго не продержится. Его пугала одна мысль о том, что королева и ее слуги могли сделать с Китаной, но задание есть задание, и приказ дяди нужно выполнить, даже если тебе очень страшно.

После того, как посланники Шао Кана устроились в своих комнатах, к Милине пришел ее дядя Эйоми, который услышал от сослуживцев о том, что в Эдению приехала его любимая племянница, и решил с ней повидаться. Девушка тяжело вздохнула, подумав о том, что сейчас ей придется изображать саму любезность и истинную радость при виде родственничка-душегуба, но ничего не поделаешь.

- Ах, здравствуй, дорогая Милина, как я рад тебя видеть! - воскликнул эдениец, обнимая дочь своего старшего брата. - Как ты поживаешь, как твои родители? Скоро замуж выходишь? Поздравляю, генерал Барака - очень достойный выбор!

Эйоми был очень красивым высоким юношей изящного телосложения, и при виде этого человека мало кто мог бы подумать, что его тонкие руки с длинными пальцами привыкли сжимать скорее меч, а не перо или какой-нибудь утонченный музыкальный инструмент, и отняли жизнь не у одного ни в чем не повинного соотечественника королевы Синдел. Отчасти из-за этого диссонанса Рутай при виде молодого эденийца ощутил непреодолимое омерзение.

- Здравствуй, дядя, - девушка изобразила искренний восторг от встречи с родственником. - Все замечательно, спасибо! Родители мои живут отлично...

Она долго разговаривала с Эйоми обо всяких бытовых семейных делах, про себя думая о том, что из нее вышла бы отличная артистка - у нее превосходно получилось делать вид, что все в порядке, когда все совершенно не так. Однако сейчас ей нужно было выполнить просьбу Шао Кана и вытрясти-таки из эденийцев не мытьем, так катаньем информацию о том, что эти кровожадные типы сотворили с его приемной дочерью.

- Позовешь ли ты меня на свадьбу? - спросил Эйоми.

- Да, разумеется, - кивнула Милина, про себя думая, что дядюшка завтра наверняка пойдет веселиться и держать пари, глазея на казнь несчастного пленника. - Мы думаем отмечать ее в ресторане "Кристалл" в центре Цоруана, там превосходная кухня и живая музыка, будет очень весело.

- О, я слышал об этом месте, - сказал эдениец. - Выбрала ли ты себе уже свадебное платье?

- Конечно, фиолетовое с нашитыми розами.

- Фу, фиолетовое как-то не подходит для свадьбы, скорее для вечера. Замуж нужно выходить в белом!

- Мне не идет белый. И я не люблю этот цвет. Очень уж тривиально.

- Ну хорошо, как пожелаешь. О, какая у вас тут красивая картина в комнате висит! - Эйоми внезапно перевел взгляд на стену.

- Да, неплохая, - попыталась изобразить вежливость Милина, хотя на деле думала, что очередной "шедевр" эденийской живописи представляет собой не то циклопа в митре, не то белку с отрубленной головой.

"Сукин сын, - злился про себя Рутай, - ты небось человек девятьсот мирных жителей грохнул, включая детей, а теперь тут про свадьбу и искусство вещаешь как ни в чем не бывало?"

Пока дядюшка разглагольствовал о платьях и картинах, благо эденийцы считали, что благородный человек обязан разбираться в прекрасном, Милина решила, что пора переходить к делу.

- А как твоя военная служба? Коллектив-то хороший попался?

- Отличный, - ответил Эйоми. - Все ребята у нас в отряде, как на подбор, один лучше другого. Мы с ними прекрасно сработались.

- Да, повезло тебе, не то, что мне в свое время с Китаной. Неприятная история. Кстати, ее, кажется, при взятии последнего оплота мятежников грохнули?

- Нет, не грохнули, - сказал эдениец.

- А что ж? Неужели ушла? - изобразила притворное удивление его племянница.