Хроники Смертельной Битвы: Во имя высоких целей

— И все же это слишком опасно. Мы не можем предсказать с уверенностью, что он решит делать дальше.

— Послушай, он сказал мне сегодня, что сюда едет Рейн, сын бывшего…

— Я знаю, кто это.

— Так вот, — продолжала Китана, — Рейн подал на Драмина в суд за какую-то никому не нужную землю, и Драмин думает, что он это специально, чтобы Империя в моем лице вмешалась во внутренние дела. И я не пойму, зачем это Рейну. Они хотят переделить власть, но не хотят крови, или пытаются вынудить друг друга на решительные действия…

— Рейн из очень влиятельной семьи, которая в прошлом была самой сильной здесь, но утратила позиции из-за того, что Аргус оказался вне закона, — сказал Саб-Зиро. — Неплохая кандидатура на неназванную вторую сторону в переговорах с неназванной третьей стороной…

— Очень неплохая, — нервно усмехнулась Китана, в голове которой понемногу складывалась некая цепочка, которую она продлевала звено за звеном, и обрадованная, и испуганная собственными мыслями.

— Слушай меня, Саб-Зиро, — начала она, поначалу сбивчиво и поспешно, но с каждым словом все увереннее, — мы останемся здесь, дождемся Рейна и найдем что-то еще, что будет интересно Императору. Он ведь не просто так сюда едет. Поговорим с ним, проследим за обоими. Драмин поймет, что он под подозрением, и, скорее всего, постарается отвести от себя возможные обвинения, так что, может быть, мы выведем на чистую воду их обоих — а если повезет, еще и Аргуса.

— Вы меня не слышали, принцесса? — с внезапной злостью сказал Саб-Зиро, оперся ладонями о стол и наклонился к ней. Китана замерла, испуганная переменой его настроения, но заставила себя смело встретить направленный ей в лицо взгляд. Азарт вскипел в ней вместе со злостью и желанием поставить на своем, и это придавало молчаливому противостоянию странный оттенок. Безумие, рассыпанное в бликах на острие ножа. Вспышки пламени на обожженных ладонях. Темнота, в которую бросаешься вниз головой, как в омут. Сердце заколотилось где-то под самым горлом, а кровь билась под кожей отчаянным ожиданием. Так она, проигрывая сложный поединок, ждала последнего, решающего удара, боялась боли и хотела раствориться в ней без остатка, чтобы не знать, чем все закончилось. Не признавать поражения.

— Это ты меня не слышишь. У нас есть возможность узнать еще что-то, не подвергая себя особенной опасности. Мы просто понаблюдаем за тем, как они станут себя вести. Возможно, кто-то из них решит пойти на переговоры…

— Это слишком опасно. Я не могу позволить вам играть в такие игры, тем более за спиной у Императора. Я напишу ему, и если он позволит вам… — заговорил Саб-Зиро. Тон его был теперь размеренно-спокойным, как обычно, но взгляда от ее лица он так и не отвел. Китана вдохнула поглубже, сжала кулаки и продолжала, намереваясь выиграть этот спор во что бы то ни стало.

— Ты меня не понимаешь, верно? После всего, что случилось во Внешнем мире, после того, как я узнала, что я всего лишь пленная, боевой трофей, а мой отец мне вовсе не отец, после того, как мне пришлось признать свою покорность, выторговав себе эту отправку в Эдению…

Саб-Зиро укоризненно покачал головой, отступил на шаг, скрываясь в клубившихся у стены тенях.

— Я-то думал, вы примирились с Императором и выкинули из головы дела прошлого, которые вас никак не касаются. Тем более он сделал такой огромный шаг вам навстречу.

— Даже если так, положения дел это не меняет. Это не уступка, Саб-Зиро, ты не хуже меня знаешь. Это возможность показать, что я имею право говорить, что ко мне необходимо прислушиваться. Он услышал меня и дал мне показать, что я на самом деле чего-то стою, разве ты не понимаешь? Или в твоем клане бойцов испытывают по-другому?

— Вот именно. Бойцов, а не детей. Здесь же совсем другое. Император дал вам то, чего вы хотели, — ваши земли, пусть они формально принадлежат не вам, а Империи.

— Ты считаешь, что он просто смирился с моей прихотью? — возмутилась Китана.

— Об этом вам лучше спросить его самого. Не нарушайте обещаний, принцесса, проявите благоразумие и послушайтесь меня. Тем более что я совсем не желаю преступать собственные клятвы, а если я пойду у вас на поводу, именно это и случится.

— Нет, — сказала она упрямо. — Ты не можешь отнять это у меня. Не теперь. Это мой единственный, первый и последний шанс доказать ему, что я достойна его уважения. Мать спит и видит, как бы заставить меня выйти замуж за какое-нибудь ничтожество, чтобы меня упрятали за стенами и отняли право носить оружие, а этого я не переживу. Прошу тебя, пожалуйста, не заставляй меня уезжать из Эдении сейчас.

— Сколько чувства. Именно так вы заставили Драмина сначала просидеть с вами на крыше четыре часа кряду, а потом начать делать некие неуместные предложения? — спросил Саб-Зиро с насмешкой. Китана вскочила с места, схватила его за локоть.

— Ты о чем сейчас говоришь?

— О том, что вам следовало бы быть осторожной, но вы упорно продолжаете игнорировать очевидное. Здесь может стать очень и очень опасно, принцесса, и не только для вас.