Хроники Смирнова

Машина ехала в сторону центра, пересекая широкий, величественный Днепр. Какая же это могучая река. Широкая, полноводная. Ночные огни Киева отражались в воде жёлтыми пятнышками. Водная гладь казалась заманчивой и, в то же время, устрашающей. Где-то реку сковал лёд.

Смирнов свернул в сторону Подола. Он ехал по красивой набережной. Машин практически не было. В этот момент Виктор учуял сильный паршивый запах жжёной резины. Даже закрытые стёкла автомобиля не смогли сдержать напор этого амбре. Анна сквозь сон тоже почувствовала этот запах, отчего проснулась.

– Мы где? – протирая глаза спросила она

– Город Киев! – торжественно с закрытым носом провозгласил Смирнов

– Уже? Киев?

– Да, мы скоро к отелю подъезжать будем.

– А чем так воняет?

– Жжёные шины. – уверенно отрезал Виктор

– С чего ты взял?

– Просто на протестах только это и жгут.

– Ясно…

«Ауди» въехала в Подол. Подол – это такой очень уютный райончик на берегу Днепра, в низине. Издревле это было поселение торговцев и купцов, поэтому все дома здесь очень красивые, а улицы совсем не широкие, хотя машину припарковать можно. Виктор остановился около отеля.

Это было четырёхэтажное здание, построенное ещё при Царях. При свете ночных фонарей мятный цвет зданияслегка переливался, а белоснежные колонны лишь придавали этому виду шик. На входе стояли деревянные крутящиеся двери с медной ручкой. Прямо как в подъезде в доме у Анны Никольской. Да и всё здание имело особый антураж. Широкая деревянная лестница, антикварные столы – всё это переносило человека в прошлое, наглядно показывая ему шик и красоту вещей тех времён.

Анна и Виктор зашли в свой номер на самом верхнем этаже и мигом уснули. Не чистя зубы, не переодеваясь. Просто легли на кровать и уснули. Прямо на покрывало. День для них, особенно для Виктора был очень утомительным. Ещё бы, проехать тысячу с лишним километров без должной подготовки мало, кто сможет.

Периодически чуткий сон Смирнова прерывался редкими, но громкими выстрелами – это полиция выпускала гранаты со слезоточивым газом…

Анна и Виктор проснулись довольно поздно. Они в спешке оделись, умылись и побежали на завтрак, который с минуты на минуту заканчивался, по старой деревянной лестнице, слегка поскрипывавшей под ногами.

В зале, где проходила трапеза, было много людей, несмотря на позднее время. Анна спешно заняла столик на двоих недалеко от входа, поставив на него свою перламутровую сумочку. Виктор же взял тарелку и начал обходить шведский стол, набирая себе различную еду, начиная яичницей и заканчивая тонко нарезанной деликатесной колбасой. Анна взяла себе примерно то же самое, но в меньших размерах.

В воздухе витала напряжённость. Чувствовалось присутствие волнения. Анна, выбирая отель, рассчитывала на тихий район, где не проходят никакие протесты. Они там действительно не проходили, но гул Майдана был очень хорошо слышен, отчего атмосфера была напряжённой.

Примерно половина туристов, сидящих на завтраке – иностранцы с Запада. По ним сразу видно, что они приехали из Европы или США. Идеально выглаженная одежда без единого пятнышка, только что бритое лицо у мужчин слегка поблескивает, а женщины уже навесили на себя аксессуары. Иностранцы разговаривают тихо, внимательно слушая друг друга и не перебивая.

Другая половина зала – славяне. Здесь к гадалке не ходи, каждый отличил бы их от европейцев. Верхние пуговицы рубашек у мужчин расстёгнуты, громкий говор, смех. Из этой половины зала почти все – местные. Так зачем им ехать в отель, если у них своя квартира имеется?

Дело в том, что они, видимо, живут в районе протестов, а из-за этого даже самый простой выход на балкон становится опасным. Поэтому данные люди на время уезжают в отели. Об этом Смирнов узнал из громкого разговора за соседним столиком. Там муж и жена в возрасте говорили о «скором возвращении на их квартиру на Крещатике, когда протесты закончатся». Данный факт смутил Виктора, но и вызвал восхищение в это же время. Мало кто бы до этого додумался.

Смирнов быстро позавтракал, залпом выпил кофе и стал ждать, пока Анна закончит трапезничать. В этот момент Виктор окинул взглядом зал и увидел, что многие (даже иностранцы) курят. Тогда он достал из кармана пачку, оттуда взял сигарету и закурил. Курение, хоть и вредное, но успокаивающее. Во время затяжек ты даже не задумываешься о протестах, о проблемах жизни. Ты лишь наблюдаешь за дымом, за тем, как он вылетает из лёгких, убивая их, в вентиляцию.

За окном стояло холодное, снежное, но солнечное утро, которое когда-то восхвалял Александр Сергеевич. Снег большими и мягкими хлопьями медленно, никуда не торопясь, падал на землю. Сверху доносился гул митингов (дело в том, что Подол находится в низине, а районы протестов на горках). Всё было в напряжённом спокойствии, когда ничего не предвещает беды, но внутри тела тебя распирает волнение. Анна справилась с основным завтракам и пошла за десертом.