Хроники тайной войны. 1968–1995. Операции спецслужб Израиля на Ближнем Востоке и в Европе

На следующее после убийства утро 22 июля 1973 года один из офицеров штаба «Кейсарии» позвонил в 4-й отдел Управления военной разведки АМАН и сообщил об успешной ликвидации Али Хасана Саламе. Тут-то и всплыла трагическая ошибка. В АМАН пришли в недоумение и сообщили, что согласно их достоверному источнику Али Хасан Саламе вчера неожиданно «всплыл» в Бейруте за тысячи километров от Норвегии.

В понедельник 23 июля 1973 года все норвежские газеты вышли с огромными заголовками на первых страницах, сообщая об убийстве двумя неизвестными 30-летнего марокканца Ахмеда Бушики, застреленного на глазах своей жены, находившейся на седьмом месяце беременности. Майк Харари пришел в ужас, поняв, что допустил непоправимую катастрофическую ошибку, убив совершенно другого человека — бедного марокканского эмигранта, вся вина которого состояла лишь в том, что он как две капли воды был похож на террориста Али Хасана Саламе.

В 1968 году Ахмед Бушики эмигрировал из Марокко в Норвегию в надежде начать более спокойную и обеспеченную жизнь. Женившись на норвежке Торил Ларсен, он переехал в Лиллехаммер и устроился официантом в горнолыжном пансионате, в мертвый сезон подрабатывая на полставки в городском плавательном бассейне. Как выяснилось позже, встреча Бушики и Камаля на балконе кафе «Кэролайн» была абсолютно случайной. Два выходца из стран Северной Африки не преминули возможностью поговорить на родном языке и обменяться последними новостями.

Лиллехаммер был тихим горнолыжным курортом. Последние 36 лет в городе не происходило ни одного убийства. Жуткое преступление всколыхнуло всё население провинциального городка, где даже пьяная драка становилась важным событием. В полицию Лиллехаммера сразу стали поступать звонки от бдительных горожан, сообщавших о смуглых подозрительных иностранцах, в последнее время появившихся в городе на дорогих машинах с «неместными регистрационными номерами». Проверив все отели города, полиция сразу нашла два номера, в которых жили приезжие туристы, сдавшие ключи от комнат в ночь убийства. На этот момент Майк Харари и двое стрелков «Кейсарии» уже были за пределами Норвегии.

Поначалу убийство Ахмеда Бушики в полиции Лиллехаммера приняли за сорвавшуюся наркосделку. Но спустя сутки ситуация полностью прояснилась. «Кейсария» прокололась на машинах. Бдительная соседка записала номер «чужой машины», в которой сидели подозрительные люди. Полицейский наряд, дежуривший в ночь убийства на выезде из города, также обратил внимание на две машины, несшиеся по трассе Е-6 в сторону Осло. Один из полицейских успел записать регистрационный номер одной из машин и передать его дежурному ночной смены. Эти записи, сделанные молодым норвежским патрульным и соседкой Бушики, стали тоненькой ниточкой, потянув за которую удалось расплести значительную часть европейской сети «Кейсарии» и пролить свет на странные убийства палестинских лидеров.

Воскресным утром 22 июля 1973 года в столичном аэропорту при возврате арендованных машин были задержаны первые двое сотрудников Майка Харари — Мэриан Гладникофф и Дан Эрбэль. По иронии судьбы они были самым слабым звеном в группе Майка Харари. Мэриан Гладникофф была репатрианткой из Швеции, подходящей кандидатурой для работы в Скандинавских странах, но из-за спешки была привлечена к такой сложной операции, не имея достаточного опыта работы. Дан Эрбэль вообще не был кадровым сотрудником «Моссада». Его задействовали в самый последний момент благодаря тому, что он свободно владел норвежским языком. Имея второе датское гражданство, он пользовался своим настоящим датским паспортом, поскольку выполнял вспомогательные функции и практически не подвергал себя риску. Он мог без акцента на норвежском языке выяснять адреса по телефону, читать названия улиц, заказать номер в отеле, снять машину или найти подходящую конспиративную квартиру, не вызвав у хозяев подозрения. Дан Эрбэль и Мэриан Гладникофф при задержании не смогли дать убедительный ответ на вопрос: почему они находились в машинах, фигурирующих в полицейских сводках? У них просто не было заготовлено подходящей легенды для такого случая. Дан Эрбэль первым стал давать показания. У отдела кадров «Моссада» даже не было времени выяснить, что этот человек страдал острой формой клаустрофобии, оказавшись запертым в тесной камере, он сразу раскололся, признавшись, что работает на израильскую внешнюю разведку. Затем следователи дожали Мэриан Гладникофф. От Дана Эрбэля норвежцы узнали, что целью покушения был палестинский террорист Али Хасан Саламе. Сам Эрбэль был искренне убежден в том, что между правительством Норвегии и Израилем существует негласное соглашение, позволявшее «Моссаду» устранить опасного палестинского террориста, чтобы предотвратить угрозу диверсии на Скандинавском полуострове. Он даже передал следователям один из известных ему телефонов штаб-квартиры «Моссада» в Тель-Авиве, чтобы норвежцы смогли удостовериться в правдивости его слов.