Хроники Торинода: вор, принц и воин

С удивлением Ольг заметил в его голосе непривычный сарказм. Элиа никогда не говорил еще с такой горечью – видно его и вправду задел рассказ старого морехода. Настолько задел, что на детском еще лице, полном недоумения и досады, начала проявляться жесткая маска. Ольг с внезапным и непонятным испугом понял, что она напоминает его самого. Лицо несбывшихся надежд.

– Не смей так говорить!- крикнул он,- Ты есть! Ты нужен.

Он не знал, что еще можно сказать. Ольг не умел говорить те слова, которые бы дали понять человеку, что он необходим другим – как воздух, как белый день. Элиа был ему нужен: друг, брат, человек, который вытащил его из беспросветной пелены отчаяния. Человек, благодаря которому он встретился с Фалиной.

Элиа печально скривил губы.

– Да. Так однажды сказал один человек, Ольг, и знаешь что – его убили.

Ольг помолчал. Потом осторожно спросил:

– Это кто-то из твоей семьи?

Мальчик помотал головой:

– Нет. Он тоже был моим другом. Его Рином звали. Он мечтал стать менестрелем, песни сочинял, а остался там, в Нарите.

Ольг смутно припомнил мальчишку со светлыми взлохмаченными волосами, которого вечно гоняли стражники. Рин, кажется, был сиротой. Ольг точно не знал – его тогда мало это интересовало. Да и сейчас, по правде, тоже.

– Получается, – продолжил Элиа,- Что все, кому я был нужен, умерли.

Тан помолчал немного, а потом с непривычной мягкостью в голосе сказал:

– Но я-то жив.

Во всем этом было нечто неправильное: это Элиа утешал и принимал всех своей невесть откуда взявшейся в столь юном существе кроткой мудростью, а не Ольг.

– Я тоже,- раздался тихий голос. Кларенс, неизвестно каким образом подобрался бесшумно и сказал,- Я все знаю, принц Элиа. И, знаешь что, ты нужен нам обоим, несмотря на то, что иногда я хочу тебя убить. И если ты сейчас же не перестанешь реветь, я точно этим займусь,- пообещал он (Кларенс не выносил кого-то утешать: те, кто живет на улице, редко плачут).

Элиа медленно поднял голову и попытался улыбнуться. Улыбка вышла жалкая, но Ольг и Кларенс ничего не заметили.

Наверху, на палубе раздался крик смотрящего:

– Дельфины!

Все трое переглянулись и побежали наверх.

* * *

Гладкие серые тела, грациозно изогнувшись, поднимались в воздух, роняя в прыжке сверкающие водные брызги. Их было много, море словно кипело там, где проходила дельфинья стая.

– Содружество. Они живут не стаей, – Поправил стоявший рядом Северин,- Дельфины, вечные дети океана, живут содружеством.

Элиа коротко кивнул и вновь устремился взглядом к прекрасным животным.

– Кто они?- спросил Кларенс и произнес неожиданно мечтательно, обычно говорил так лишь о своем лекарском деле,- Красивые…

Элиа лихорадочно вспоминал прочитанные книги. О дельфинах писали мало – лишь легенды да сказания, но и эти разрозненные факты говорили много о душе морей, воплощенной в телах дельфинов. Смелые, удивительные, благородные существа. Душа морей.

Тем временем Северин рассказывал внимательно слушавшему и одновременно не сводящему глаз с морской глади, Кларенсу:

– Поверие гласит, что в дельфинов превратили благодаря богам моряков, утонувших некогда в морской пучине. Они плавают сейчас, предвещая удачу и помогая тем, кто попал в бурю. Они поднимают попавших в кораблекрушение и выносят на сушу. Поэтому моряки никогда не обижают дельфинов, – закончил он несколько нравоучительно. Кларенс который никогда не собирался стать моряком, благополучно пропустил его слова мимо ушей. Зато их запомнил Элиа – так говорилось в одной старой книге, которую он когда-то читал, тайком взяв ее из отцовского сундука. Там, в той книге, было мало написано про дельфинов – больше про любовь одного моряка и девушки с побережья, которая ждала его каждый раз, стоя на скале – и бросилась с этой скалы, когда он однажды не вернулся.

Дельфины еще чуть-чуть попрыгали, но быстро обогнали корабль, и исчезли в голубеющей мгле. Благоговейную тишину нарушил сдерживаемый кашель Ольга. Кларенс и Элиа обернулись и увидели зеленеющее лицо тана. Ольга мутило.

– Обожаю море,- с восторгом сказал Кларенс, когда гордый отпрыск древнего рода свесился через бортик. Элиа секунду позволил себе поулыбаться, но то тотчас бросился к другу. Кларенс откровенно насмехался и над таном и над по-щенячьи преданным Элиа. Он даже не задумывался о том, что бы сделал каждый из них, попади он в такую ситуацию. Впрочем, он знал, что Ольг для него сделает не больше, чем он сам сейчас.

А дельфины и впрямь стоили того, что о них рассказывают моряки, мечтательные мальчишки и затрепанные книги в кожаных переплетах. Кларенс даже дал себе зарок познакомиться с этими существами поближе, настолько они привлекли его обычно рассеянное внимание. Он заметил, что даже Ольг, с трудом сдерживающий тошноту, уставился на них…ну почти как на Фалину.