Хроники турбулентости 2020-2023

Интерес у российских подданных, советских людей и граждан стран-последов СССР к паранормальному был повышенным всегда. До Октябрьского переворота аристократия и образованные слои увлекались оккультизмом, по всей стране бродили не только медиумы и посвящённые, но и различные чудотворцы от сохи, включая самого известного, сыгравшего знаковую роль в гибели Российской Империи – Григория Распутина. Его противостояние с тибетским целителем Петром Бадмаевым и примыкавшим то к Распутину, то к Бадаеву юродивым Митей Козельским за внимание государя императора Николая Александровича, привело к трагическим последствиям для страны. Вообще мистицизм и суеверия как-то очень хорошо лёгли на русский характер. Белинский 15 июля 1847 года написал увлекающемуся то мистицизмом и чертовщиной, то впадающему в религиозный экстаз Гоголю: “А русский человек произносит имя божие, почёсывая себе задницу… В нём ещё много суеверия, но нет и следа религиозности”. Россия дала миру много интересных эзотерических персонажей – Блаватскую, Гурджиева, Лиханова (автора “Скрижалей мага”), Вольфа Мессинга, а также всемирно известных астрологов Сергея Вронского и Августину Семенко. Большевики отмели религию, но не отмели суеверия и интерес к паранормальному. В 1920-х годах в ОГПУ был создан специальный отдел, занимавшийся изучением оккультных практик; этот отдел под руководством Глеба Бокия планировал экспедицию в Тибет искать Шамбалу. Но вместо оккультиста Барченко туда отправили художника Николая Рериха. В 1937-1938 годах советских оккультистов подчистили принятыми тогда методами.

Гитлеровская Германия в плане эзотерики шла с Советской Россией нога в ногу, даже опережающими темпами. Основа нацизма – это густой суп из язычества, культа здоровой психики и тела, оккультизма и расологии. Было создано несколько тайных орденов – “Врил”, “Аненербе” и “Туле”. С немецкой обстоятельностью были учреждены серьёзные научно-исследовательские институции, посланы экспедиции не только в Тибет, но и по местам зарождения и формирования арийской расы, выделены колоссальные бюджеты. Доктор Август Хирт, не менее выдающийся экспериментатор, чем более известный общественности доктор Йозеф Менгеле, без устали искал в живых людях душу, выворачивая ещё живой человеческий материал наизнанку. Возможно, некоторых прорывов любители порядка и палки смогли добиться, ибо они заложили основы ракетостроения и использования ядерной энергии, разгадав, как говорят, сведения, найденные в древних манускиптах. Потом это знание переехало к союзникам – в СССР и США, а что-то сбежало в Аргентину и ещё южнее.

Наши ли это люди?

При послевоенной советской власти в 1960-х годах были всякие интересные опыты вроде экспериментов с Нинель Кулагиной и изучения феномена Розы Кулешовой, обладавшей “кожаным зрением” – она вроде бы читала письма в конверте с завязанными глазами. Также при советской власти начался психоз вокруг исследований НЛО, появились контактеры и те, кто был против контактов, делая колпаки из фольги для ночного сна; отдельные бдительные товарищи ещё заземляли колпаки, соединяя их цепочкой из канцелярских скрепок с батареями центрального отопления. И в 1970-х начался в СССР расцвет экстрасенсорики. Наравне с йогой и каратэ это была как бы полузапретная тема; скучающий и сытый советский обыватель, став образованщиной, за чаепитием в НИИ обменивался последними сплетнями об исцелении Брежнева и советской высшей знати Джуной Давиташвили. Я общался с Джуной в конце 1990-х годов; не могу сказать, что она производила какое-то особое впечатление. Маленькая сухонькая персиянка или ассирийка по отцу, донская казачка по матери, она была если и не с очень большим приветом, то со странностями. Картины её были средней бездарности, мифов её окружало очень много, слухов и неподтверждённых данных о наградах и генеральских званиях было ещё больше. Сама же Джуна отмалчивалась, но в деньгах и новых связях уже нуждалась к концу 1990-х годов. Никакой проницательности я в ней не обнаружил. У меня было впечатление, что она потерялась в этом мире, хотя владела роскошным четырёхэтажным домом на задворках угла Арбата и Николопесковского переулка.