Хроники Второй Гражданской Войны в США

Наконец, мы прибыли в Пайн-Ридж. Я был довольно сильно озадачен! Это был не город, а огромная территория, превосходящая по площади штаты Делавэр и Род-Айленд вместе взятые! Оказывается, мы уже около получаса колесили по территории индейцев! По этой земле и было разбросано огромное количество небольших поселений, населявшееся индейцами племени Оглала народа Лакота языковой семьи Сиу. Слухи и телепередачи не врали. Жизнь здесь была даже хуже, чем в типичной российской глубинке. Не было больниц, электростанций, и, если не ошибаюсь, всего одна школа! Ни магазинчика, ни кафе, ни мотеля, поэтому нам выдали палатки! Просто великолепно! «Верните меня в Пирр!» – крикнул бы любой другой, но нужно понимать, что метрополия не особо заботилась об их жизни. В своё время Пайн-Ридж был самым отличным поводом для левых, чтобы раскритиковать правых, белых, заодно прилепляя к этим обвинениям сексизм и гомофобию. Всё по Карлу Марксу. Хотя, сами и особо любили раскошелиться на постройку индейцам школ, электростанций, больниц. Лицемеры. Но на деле большинство американцев даже, пожалуй, и не подозревали о том, что этот народ находится в таком бедственном положении. Единственным инфо-поводом для того, чтобы напомнить о себе, стало провозглашение республики Лакота 17 декабря 2007 года индейским активистом Расселом Минсом. Обывателю он известен по роли Чингачгука в фильме «Последний из Могикан». В 2012 году он умер, оставив после себя целое сепаратистское интернет-государство анти-американской направленности. Знаете, началась бы гражданская война, или нет, они бы всё равно рано или поздно восстали. Низкий уровень жизни, а также нефтяной трубопровод, строившийся при Трампе, чуть было не взорвал все без исключения индейские резервации. Они однозначно были готовы или погибнуть, или отстоять свои права и независимость, в чём я в глубине души искренне желал им удачи. На своей земле ты должен быть не загнанным в угол щенком, а хозяином. И хоть, напомню, «северяне» не желали зла индейцам, тем не менее, о независимости не шло и речи, а в обещание построить рай для всех коренные американцы попросту не верили.

Вечером ожидалось прибытие делегации «южан», а пока все журналисты, и я в том числе, разбрелись, кто куда, осматривать окрестности.

Мне показалось, что взять небольшое интервью, было совсем даже неплохой идеей, вместо того, чтобы просто бродить и фотографировать захудалые, обветшавшие домишки, стоявшие «на честном слове». Огляделся. Мне приглянулась женщина лет пятидесяти, курившая трубку, сидя на скамейке у дома. В свои то годы сидела с ровной спиной, слегка полненькая в поношенной одежде. Волосы чёрные, как смоль, кое-где седые. А взгляд хитрый, как у лисицы.

– Здравствуйте! – говорю я, подойдя к ней вплотную.

– Привет, тебе бледнолицый! Чего пожаловал к старухе? – отвечала она, пустив изо рта густой клубок едкого табачного дыма.

– Я журналист. Хотел бы взять интервью.

– А! Я бы предложила присесть, но скамейка держится на честном слове…

Я выставил руки вперёд, показав ей ладони:

– Всё в порядке! Я постою.

– Хорошо, тогда спрашивай что там хочешь!

– Сегодня вождь вашего племени подпишет договор о нейтралитете. Вы рады этому?

– Рада я, или грустна… Какая разница, если эта война мне до лампочки? Я же не держу в руках оружие…

– Президент Новой Конфедерации Гарольд Мур обещал независимость после войны.

– Белые всегда что-то обещают! – отмахнулась она рукой.

– Вы не верите?

– А вы сами откуда будете?

– Из России.

– Они сдержали по отношению к вам хоть раз своё слово? Возможно, да. У вас же есть ядерное оружие. Но все ли договоры были нерушимы с их стороны? А с вашей?

Я опустил голову в раздумье. Женщина продолжила:

– Вот-вот! И я о том же. – Рассмеялась.

– А нужна ли вам эта независимость будет, если получите её? Как будет развиваться экономика? Внешняя политика? Есть предположения? – Признаюсь, не ждал от неё ответа.

– Откуда мне знать? Я, по-твоему, такая умная, чтобы разбираться в экономике или политике?

– Ну, про ядерное оружие у России, про наши со штатами договоры знаете, например. – Прищурил правый глаз.

– Это всем известно! – женщина развела руками, выпустив табачный дым через нос.

– А как тут живётся?

– А посмотри вокруг. Оглянись! Оглянись! – потребовала она, помахав правой рукой в разные стороны.

Я огляделся. Вдали парень чинил свой старенький пикап, около одного из домов хлопотала женщина, снимая шкуру кролика, а дети бегали по округе, пиная спущенный футбольный мяч.

– Вот и ответ. – Женщина вновь рассмеялась.

– Хватает медикаментов, вещей, продовольствия? Война всё-таки же…

– Нам приходит помощь, не волнуйся! – Улыбнулась она, – даже можно сказать, так много всего у нас никогда и не было! То, чего не хватает, делаем сами! Так что всего навалом!

– Желаю вам здоровья и процветания вашему народу! – сказал я, слегка поклонившись. Интервью получилось неинтересным. Женщина совсем не хотела говорить.

– И тебе чистого неба над головой! – отвечала женщина и, заглянув мне за спину, хлопнула в ладоши, – наконец-то!