Хроники зеленого крокодильчика

– Что это? – шепотом спросила Марьяна.

– Ну... – из толпы вышел менеджер посмелее, – вы вчера просили, чтобы в письменном виде... Мы вот написали... И у других собрали...

Она растерянно подошла ближе. Поверх прочих бумажек лежал розовый лист формата А4, на котором крупно и старательно было выведено: «Смилуйся, государыня Маша! Не оставь без призрения мольбы сирот твоих...»

Марьяна поняла, что сейчас она будет убивать.

Видимо, что-то такое появилось на ее лице. Менеджеры заволновались.

– Вы чо?! – внезапно заорала Марьяна. – Вы где?! Я вам кто?!! – она сгребла свалку на пол, рухнула в жесткое кресло и простонала: – Взрослые же люди, зачем цирк-то устраивать, а?

На менеджеров было больно смотреть. В полном молчании они покинули небольшую Марьянину комнатку, а затем в двери показалась рыжая башка Артура.

– Маш, ну ты извини... Мы пошутить хотели, чего ты сразу?

– Дебилы, – почти беззлобно вздохнула она.

– Угу, – горестно кивнул Артур. –  Ну, я пойду...

Марьяна собрала мусор в корзину и поняла, что нужно немедленно пообщаться с родственной душой. Но крокодильчика в сумке не было, и она с чистой совестью разрыдалась, вспомнив, что так и не забрала его из-под фиалок.

* * *

До обеда Марьяна успела выбить из менеджеров нормальную распечатку с заявками, заказать в «Метро» корзину печенья и бочку варенья для местных плохишей, поругаться с бухгалтерией по поводу цен на новые картриджи, объяснить Александру, почему за АТС должен отвечать один специалист, а не толпа раздолбаев, а заодно растолковать, что уборщица в офисе необходима даже больше, чем генеральный директор.

Однако за всеми этими делами она ни на секунду не могла забыть покинутого зеленого друга и на любом свободном листке машинально рисовала любимым оранжевым маркером дурацкие хвостатые фигурки. Крокодильчики пели хором, открывали и закрывали двери, водили хороводы. От оранжевого цвета на сердце становилось немного легче.

* * *

В розовой комнате никого не было, все ушли обедать.

Букетик, органайзер, мышка... Ливси, горе мое, где же ты? Марьяна, забыв обо всем, в панике бросилась под стол. Нету. Не дай бог, Земфира сперла – задушу скотину!

Сверху раздалось покашливание. Девушка, чудом не шарахнувшись головой, вскочила на ноги.

– Не знаю, как там у вас где, Яночка, а у нас в «Езде» всякую дрянь на рабочем месте оставлять не принято, – сказал Эдик. – На первый раз возвращаю, – он брезгливо уронил крокодильчика на стол. – На второй – отошлю в Фонд Мира.

Марьяна мгновенно сцапала Ливси, поцеловала в плюшевую морду и быстро засунула в сумку. Эдуард странно посмотрел на нее, но от комментариев воздержался.

– Обедать будете? – как ни в чем не бывало осведомился он.

– Нет, спасибо, я лучше поработаю немного.

– Похвально, похвально. Ну, а я пойду наверну пару котлеток.

«Да провались ты», – подумала Марьяна.

* * *

В это время постоянный клиент аццкой рыгаловки «Лимпопо» программист Артур Введенский против всех законов божеских и человеческих пил водку в разгар рабочего дня.

«Да провались оно все», – думал он, заказывая четвертую рюмку подряд.

Глава десятая, в которой офисное пьянство становится основой нового порядка

Введенский грустно икнул.

Марьяна с ужасом смотрела на нечто человекообразное в зеленом пиджаке.

– Артур?

– Маша?! Закурить не найдется?

У девушки задрожали губы. Контраст был слишком велик.

В «Езде» никто бы себе не позволил нажраться на работе. И никто бы не сидел на полу, пьяно обнимая граммофон и ласково улыбаясь.

– Артур! У вас совесть есть? Это... это все границы... и рамки...

– Во блин! – изумился бухой программер. – А у самой типа совести жопой ешь, да? Шляется где попало, як-ша-ет-ся со всякими... – он ожесточенно начал вращать ручку граммофона и логично заключил: – Щас музычки послушаем! Вертинский. Раритет, нах. Ой.

Звонкая оплеуха. Артур потер щеку, промычал нечто жалобное и почему-то заснул.

Что-то щелкнуло в голове у Марьяны. Она ухватила тушку обалдуя за зеленый воротник и с трудом выволокла его на середину офиса, после чего крикнула: «Внимание всем!». Народ заинтересовался и стал собираться вокруг. Введенский лежал, трепетно прижимая к груди бабушкин граммофон, и несуетливо водил каблуками по ковролину.

Наконец сквозь толпу протолкался генеральный.

– А! – с нездоровой радостью воскликнула Марьяна. – Ну вот, все в сборе. Теперь, дорогие мои новые коллеги, объясните, будьте добры: что это тут такое валяется?

– Маша! – проникновенно сказал Александр. – Вы не поверите, но это наш лучший программист, – и попытался отобрать у Артура граммофон.

– И часто он так?

Марьяну аккуратно взяла под локоть главбух Вера Павловна и басовито заворковала:

– Девочка моя, мы сами в шоке! Артурчик всегда такой приятный, воспитанный, шалопай немножко...

В этот момент в Марьяне проснулась Тамара.

– Саша, – мягко сказала она. – Вы не находите, что это вполне закономерно? Офис превращен в свинарник, вот и свиньи самозародились. Ужи еще не поползли?

Бухгалтерша боязливо озиралась.

Пономарев начал медленно багроветь.