Хроники Земли Простой

Безутешная Белинда, удерживаемая Амандой, громко рыдала, призывая юного Спиллейна не умирать, маг и Эрвин сурово молчали. Вдруг Белинда с силой вырвалась из рук сердобольной подруги и, упав на колени подле любимого, с силой прижалась головой к его бездыханной груди. От полученного удара тело юного владетеля Бленда содрогнулось, болезненно ойкнуло, и тут, о чудо! — Микки Спиллейн открыл глаза.

Находившийся в толпе Мигуэй "Догада" Бодрус, внимательно следивший за развитием событий, кивнул сам себе и неторопливо начал выбираться из толпы зевак. Навстречу ему уже бежал в полном составе двенадцатый полевой караул во главе с бдительным Бестой Ба Барбусом. Со стороны ратуши со своей кликой бодрой трусцой несся мэр Клепсиса Бега Ба Богус и радиально во все стороны разбегались бывшие узники тюрьмы.

Микки сел и мутноватым взглядом обвел окружавшую его толпу. Именно в этот миг сквозь толпу наконец-то пробился командир двенадцатого полевого караула. Надо ли говорить о том, какие чувства испытал Беста Ба Барбус, увидев вражеского шпиона на свободе?

— Хватайте его! — вскричал отважный полевой командир. Бэйб, Бойб и Буйб вопросительно подняли морды на Бесту Ба Борбуса. Увидев отважного клепсийского командира, Буйб радостно хрюкнул, и глаза всех трех свиней наполнились боевым восторгом. Бойцы же полевого караула, увидев сразу трех боевых свиней Ортаска подле шпиона, торопиться и хватать юного Спиллейна почему-то не стали, а, напротив, остановились и начали переглядываться. Впрочем, заминка эта длилась недолго, поскольку Бэйб, Бойб и Буйб с места в карьер ринулись в бой! И площадь была наполнена криками несчастного Бесты, поскольку теперь за ним гонялись уже не одна, а три свиньи.

Первым среагировал Хромой Сом, взорвавший пару магических хлопушек прямо под носом у бойцов караула. Площадь стремительно начала покрываться клубами разноцветного дыма, в глубине которых переливалась цветными буквами надпись "Магические хлопушки. Сделано в Билгейтце. По вопросам распространения обращаться к магу Первой гильдии Тортиллу Быстроногому". При виде этих букв мэру Клепсиса стало немного нехорошо, поскольку стало ясно, что это действительно шпионы. Причем шпионы Билгейтца, что логическому осмыслению совершенно не поддавалось; от этого складывающаяся картина выглядела ещё более грозной.

Контрглава,

из которой следует, что сеньор Наихо ещё довольно бодрый перец

В полночь в Северные ворота Клепсиса постучали. Естественно, никто ворота не открыл, поскольку открывать ворота после заката солнца в обязанности стражи не входило.

Неведомые путники, однако, не угомонились и стучались почти всю ночь. Сонная стража вяло ругала настырных путников, мешающих спать отдыхающей смене, но открывать не спешила. Вот утро настанет, говорили они между собой тогда, согласно Уложению приворотной службы, и откроем. Когда утро наступило, и стражники, как и обещали, открыли ворота, они обнаружили лошадь, и небольшого, сухонького старичка, спавшего верхом на этой лошади.

— Это он, что ли, стучал? — недоверчиво спросил начальник двенадцатого полевого караула Беста Ба Барбус. — Ну наглость… такой мелкий и такой наглый! Недомерок старый!

— Там ещё есть, — сказал Карлос Блоск.

Беста Ба Борбус угрюмо покосился на него, не в силах забыть, как подвёл его вышеупомянутый Блоск при задержании Микки Спиллейна. Блоск, надо полагать, тоже не забыл, поскольку он сделал два аккуратных шага назад и попытался затеряться среди четырех гвардейцев.

А старичок и в самом деле был не один — чуть подале виднелся мощный меланхоличный юноша, спавший в обнимку с ослом. Ну то есть буквально: осёл лежал на земле, а юноша лежал рядом и обнимал осла. В его оправдание можно сказать, что утро было свежее, а осёл тёплый.

Беста Ба Борбус подошёл к старичку, спавшему на лошади.

— Эй, — сказал он.

Реакция была неправильной. Вместо того, чтобы проявить к начальнику караула хоть какое-то почтение, старичок вздрогнул, открыл глаза и заорал:

— Прощения просим! — орал он. — Сомлел малость! Двое суток в седле, клянусь королевскими стразами!

И дал шенкелей.

Лошадь вздрогнула и, не открывая глаз, двинулась спросонья вперёд и в бок, мощной грудью уронив доблестного Бесту в дорожную лужу.

— Жено! — проезжая над поверженным Бестой, орал старичок. — Вперёд! Время не ждёт!

Юноша оторвал голову от теплого осла… естественно свою голову от осла, а не голову осла от осла, встал и, мощно зевнув, молодецким пинком поднял осла на ноги. Взгромоздился на него и, волоча ногами по дороге, проехал мимо остолбеневшего караула в целом, и лежащего в луже начальника караула в частности.

— Да что ж это деется-то! — скорбно сказал Беста Ба Барбус, глядя в небо.

— Тс-с, — отвечал юноша, приложив палец к губам. — Чрезвычайно деликатное дело! Весьма! Ба-альшой секрет!

Караул молча наблюдал за вступающими в город путниками.

Сеньор Наихо смотрел на развалины тюрьмы в некотором ошеломлении, и поэтому слушал то, что ему говорил бывший начальник Клепсийской тюрьмы, несколько невнимательно.

— Когда говорите, они тут были?

— Два дня назад. Тогда ещё была тюрьма цела.