Хроноагент. Гексалогия

– А вот к чему. Мы где находимся? В Фазе Стоуна, оснащенной всем необходимым оборудованием, или в лаборатории алхимика, добывающего Философский Камень? Кто может нам помешать ещё раз внедриться в этого Риша Кандари и убрать палец с кнопки пульта после того, как этот Старый Волк переправит сюда Лену?

Если бы здесь, прямо сейчас, разразилась азотная реакция, то тишина, которая наступила бы после неё, была бы дискотекой рокфанатов, по сравнению с той, что воцарилась после слов Андрея.

– Ну, и что вы так смотрите на меня? – после длительной паузы, во время которой никто не проронил ни слова, спрашивает Андрей, – Да, то, что я предлагаю, называется вмешательством в уже состоявшееся прошлое. Но если у вас есть другие варианты предотвращения катастрофы, я готов их выслушать. Только я имею в виду предотвращения, а не постыдного бегства от опасности.

И вновь ответом Андрею служит безмолвие. Конечно, то, что предлагает он, это, пожалуй, единственный выход из положения. Но вся наша практика, весь наш опыт возмущенно протестуют против вмешательства в прошлое. Это однозначно повлечет за собой Схлопку, петлю Времени, тягчайшую катастрофу. Время в Фазе замкнётся само на себя, и Фаза будет лишена будущего. Можно ли решиться на это? И кому? Нам, которые стоят на страже Времени и Прогресса!

– Андрэ, – тихо, почти шепотом спрашивает Магистр, – ты отдаёшь отчет своим словам?

– Вполне, – невозмутимо отвечает Андрей.

– А ты видел, что представляет Мир в Схлопке?

– Видел, Магистр. Кэт показывала мне.

– И, тем не менее, ты предлагаешь нам совершить это… – Магистр не в силах даже выговорить это до конца.

– Да, – твёрдо отвечает Андрей, – Потому что другого выхода сейчас просто нет. Магистр, когда на одной чаше весов Схлопка, а на другой без малого триста тысяч жизней наших товарищей, гибель нашей планеты, не знаю, как ты, а я выбираю Схлопку.

– Андрей! Но ведь это – преступление! – Лена выкрикивает те слова, которые не решился произнести Магистр.

– А это, потвоему, что? – Андрей тычет пальцем в монитор, где догорает азот на нашей планете, – Детский утренник? Невинная шутка? Хватит, Леночка! Пора понять, что началась самая настоящая война, где все средства хороши. И сейчас стоит вопрос: to be or not to be? ^[17]Я выбираю to be! Когда Андрей сказал этому Волку, что наш ответ будет адекватным, я подумал: а что мы можем такого предложить им ещё худшего, чем то, что они предложили нам? Ответ пришел сразу. Я просто долго не мог решиться высказать его.

– Андрей прав, – неожиданно говорит Генрих, – Я согласен с ним, другого выхода у нас просто нет.

– Не знаю, как другие, – говорит Микеле, – но я тоже поддерживаю Андрея.

Катрин молчит, она, когда волнуется, всегда грызёт пальчик своей перчатки. Вот и сейчас она почти изжевала мизинец. Не сдаётся только Лена:

– Но ведь есть же ещё один аспект! Тот, кто пойдёт на это дело, безвозвратно останется там и будет вечно жить в этой Схлопке!

– Но ведь там будет только копия его Матрицы!

– Дурак! Там будет такая же полноценная его личность! Ты же сам много раз работал в других Фазах. Ты что, заметил в себе какуюто ущербность?

Андрей умолкает на минуту, оценивая сказанное Леной, повидимому, примеряя это на себя.

– Что ж, Лена. На это придётся идти. Вспомни, во время войны в подобных ситуациях люди бросались грудью на амбразуры, под танки, шли на таран… Да что далеко ходить! Вот, перед тобой сидит живой пример! Как Андрей в горящей машине пикировал на бензохранилище! Андрей, а тыто что молчишь? Ты согласен со мной или нет?

– Согласен, Андрей. И согласен настолько, что готов вернуться в образ Риша Кандари и исправить свою ошибку. Пропади она пропадом эта рабовладельческая Фаза с её развращенными аристократами, пусть замкнётся она в Схлопке! Чем меньше таких Фаз, тем лучше для будущего.

– А почему, ты? – спрашивает Лена.

– А кто же? Я приволок этот Олимпик, я же его и уничтожу. Если ктото из нас и должен остаться в Схлопке, то пусть им будет тот, кто заварил всю эту кашу.

– Ничего не получится, Андрей! – вмешивается Катрин, – Уж тебето там никак нельзя появляться ни в коем случае. Твоё вторичное внедрение в тот же образ в прошлом вызовет Схлопку на момент твоего появления, и всё будет впустую. Олимпик останется целым. Идти должен ктото другой.

Мне остаётся только смириться и развести руками. Вот ведь как получается. Придётся сидеть здесь и безучастно наблюдать, как ктото жертвует собой, исправляя мою ошибку. Какое наказание может быть тяжелее? Молчавший последние минуты Магистр говорит вполголоса:

– Я вижу, вы уже всё решили и пришли к одному мнению. Хотя, Элен, ты как думаешь?

– Я согласна с ребятами, другого пути просто нет.

– Что ж. Ждите меня здесь. Я иду на Совет Магов, докладывать о нашем предложении. Не могу обещать, что Совет утвердит такое решение, но я буду убедительным, это я обещаю. Да, ещё одно. Могу я там сказать, что у нас есть кандидатура на внедрение? Я имею в виду, есть среди вас тот, кто готов оставить свою личность в Схлопке?

– Есть! – отвечаем мы хором.