Хронокосмос

— Что вам нужно? — потребовал он. — Почему вы преследуете меня?

— Простите, — пробормотал незнакомец. — Простите меня.

Он поднял оружие и направил его прямо на Мерфи.

— Что…

Последним, что почувствовал Дэвид, был раскаленный добела электрический разряд, пронзивший его тело. Он не успел закричать и рухнул на землю между машинами.

Какое-то время старик, тяжело вздыхая, смотрел на Мерфи. Затем засунул оружие обратно в карман и, в последний раз оглядевшись, опустился рядом с Дэвидом на колени и ухватил его за лодыжки.

Незнакомец протащил Мерфи по снегу и отпустил рядом с водительской дверью, затем открыл ее, поднял его за плечи и затолкнул внутрь машины. Усадив Дэвида вертикально на пассажирское сиденье, старик обшарил его карманы, где нашел ключи и бумажник. Затем он снял с капота портфель и закинул его на заднее сиденье, после чего забрался в автомобиль и, устроившись за рулем, захлопнул дверь.

Понадобилось всего несколько секунд, чтобы отыскать парковочный талон; он торчал из противосолнечного козырька. Старик вытащил из бумажника двадцатидолларовую купюру и зубами стиснул ее, затем вставил ключ в гнездо зажигания. Остывший двигатель издал глухой металлический звук, но завелся.

Незнакомец улыбнулся, поправил Мерфи, чтобы все выглядело так, словно тот придремал на сиденье, и затем осторожно дал задний ход.

3 мая 1937 года

Понедельник, 19:35

На юге Германии целый день шел дождь, но ко времени, когда автобусы, перевозящие пассажиров «Гинденбурга» из «Франкфуртер Хоф», прибыли на аэродром на другом берегу Майна, он почти прекратился. Багаж доставили в аэропорт еще утром, но предварительно офицеры гестапо тщательно проверили его в вестибюле, не пропустив ни один чемодан, сумку, корзину или контейнер. Чемоданы тех немногих пассажиров, которые прибыли из других мест, также подверглись тщательному досмотру. В качестве обычной меры предосторожности, предпринимаемой перед каждым рейсом цеппелина, у пассажиров изъяли все спички и зажигалки, однако немногие понимали, что гестаповцы перетряхивали весь багаж не в поисках контрабанды, а искали они взрывные устройства.

Наконец пассажирам позволили покинуть зал ожидания, расположенный в огромном ангаре. Дирижабль уже отбуксировали на взлетное поле, и рядом с ним оркестр в униформе исполнял немецкие народные баллады на духовых инструментах. Когда Фрэнк и Леа вышли из ангара, стюард пристроился рядом с девушкой, чтобы нести зонт над ее головой. Фрэнк обрадовался, что ему не оказали подобную честь; он не хотел, чтобы ему помешали как следует рассмотреть дирижабль.

Он около года изучал «Гинденбург» и знал каждую его деталь, как будто был членом экипажа; если спросить, он наизусть процитировал бы все его важные технические характеристики. Однако изучать архивные чертежи, фотографии и видеофильмы — это одно, а увидеть ЛЗ-129 собственными глазами — совершенно другое. Корабль появился над ними словно огромный серебристый эллипс, такой же большой, как любой межпланетный космический аппарат, когда-либо построенный на лунных верфях, такой необъятный, что, направляясь к его носу, Фрэнк не мог разглядеть широкие стабилизаторы в хвостовой части. Он на мгновение остановился не только для того, чтобы миниатюрные записывающие устройства, вмонтированные в пуговицы пальто, могли запечатлеть картинку, но и чтобы самому насладиться видом.

— Великолепно, — пробормотал он. — Совершенно невероятно…

— Пошли, Джон. — Леа остановилась рядом с ним; стюард терпеливо ждал, по-прежнему держа в руках зонтик. — Ты видел это раньше, — раздраженно добавила она. — Ничего нового.

Она была права. Вид немецких дирижаблей уже утомил Джона Пеннса; тот уже не первый раз поднимался на борт «Гинденбурга». Он бы не стал таращиться на него.

— Конечно, дорогая, — сказал он, неохотно опуская глаза. — Я просто не могу свыкнуться этим, вот и все.

— Я тоже, герр Пеннс.

Стюард, возможно, всего лишь хотел быть учтивым, но Фрэнк чувствовал, что он искренне гордится своим кораблем.

— Пройдите, пожалуйста, сюда.

Когда они ступили на трап, оркестр заиграл «Хорста Весселя». Из ангара появилась группа гитлеровской молодежи и строем направились к дирижаблю, их лидер нес нацистский флаг. Увидев это, Фрэнк вдруг обрадовался тому, что покидает Германию. Обернувшись, он заметил осторожно сдерживаемую реакцию других пассажиров. Несмотря на то что владельцы корпорации «Цеппелин» пытались держаться подальше от нацистской партии (Хьюго Экенер, ее президент, был ярым противником национал-социалистов, поэтому отказался назвать ЛЗ-129 в честь Гитлера), «Гинденбург» тем не менее был построен на деньги нацистов. На самом деле «Гинденбург», как и его младший брат «Граф Цеппелин», нацисты уже использовали, чтобы разбрасывать листовки во время ралли в Нюрнберге и Берлине. Спроектированный и построенный для менее отвратительных целей «Гинденбург» тем не менее стал главным символом власти нацистов.