Хрупкая надежда (СИ)

— Старкиллер… покажи мальчику, как следует вести себя, — вкрадчиво произнес император, умело пряча клокотавшую в нем бурю самых темных эмоций, — а то в его манерах нет даже и капли аристократичности… что подумал бы Лорд Тиранус о Люке, если дожил бы до этого часа, одной Силе известно…

Старкиллер зашевелился. Его мечи тоже. Люк, не обладая и десятой частью его опыта, почти не боялся вновь схлестнуться с ним в схватке в отличии от Вейдера, переживавшего за сына и могущего лишь давать советы ему. Убийца с двумя мечами приближался, отбрасывая тень на Свет внутри юного Скайуокера, казалось, и не сомневаясь в своей легкой победе над ним. Люк, тоже озарив темную пещеру, двинулся к противнику. Битва предстояла очень тяжелой, и бесплотные джедаи и ситхи прошлого стали зрителями этого захватывающего боя, даже в своей жалкой жизни после смерти оставшись врагами. Люк стремительно метнулся вправо, Старкиллер последовал за ним. Его движения были расчетливыми и безошибочными. Серия ударов настигла бы Люка, если он сражался с ним в первый раз, но за несколько схваток он выучил приёмы противника и подготовился к ним. И Вейдер помогал ему, говоря, куда надо наносить удар.

— Видишь, он пошел влево? Рубани его справа и сразу отступи назад. Сосредоточься только на его мечах! Не забывай, что их два! Выброси из своей головы лишние мысли и бей изо всех сил!

Напираясь на глухую оборону соперника, они, не знавшие пощады даже к самим себе, умело и исступленно нанесли друг другу много ран в попытке одержать верх во владении клинком. Не забывали и про использование Силы.

Следуя советам отца, Люк разящим выпадом свалил Старкиллера на землю. Доспехи ситха дымились от пропущенных им ударов. Сам он выронил светомеч из левой руки. Это не было проблемой для него, ведь на его поясе висела целая связка их. Убийце—ситху было стыдно, что он проиграл бой неумехе.

— Немного удивительный исход этой схватки. Хотя… чего тут удивительного? Молодость по всем аспектам бьет старость, — комментарий дарта Сидиуса игнорировал, что Старкиллер и Люк — одногодки.

— Повелитель, — прохрипел молодой убийца и дернулся.

Старик—император с пренебрежением глянул на поверженного ученика – тот тяжело хрипел через маску, из узких прорезей которой более не горел огонь честолюбия. Черный, с красной подкладкой плащ прохудился, воротник весь изорвался, а нагрудник искорежило Силовым ударом. Старкиллер был побит, но упрямо не признавал поражения. Он встал (да так резко, что затрещали кости его изломанных сразу в нескольких местах ног) и вновь активировал выключенный меч. Взмахнув, словно отгонял назойливую муху, мечом, убийца подпрыгнул, но прежде чем вновь оказался на земле, Кайл выхватил бластер и подстрелил его в воздухе. Ситх камнем рухнул вниз. Повстанец его убил.

Это взбесило императора:

— Как ты посмел, червяк? — вскинул он левую руку и выпустил молнии в Кайла, но Люк знал, что ему делать.

Он сделал то, что Старкиллер некогда попытался сделать для своих друзей. Загородив собой смелого повстанца, не менее смелый джедай избрал участь мученика и все свое терпение свел к облегчению жуткой боли и ее перенесению на императора, который тут же ощутил на себе обжигающее дыхание даже не его ненависти, а ярости самой Тьмы, ведь в тот миг он ей и стал. Душа Сидиуса, несмотря на всю ее черноту, была велика, и поразить ее было не по силам ни одному из джедаев. Тело злодея было бренным и более уязвимым для атак Люка. Старые кости затрещали, готовые развалиться под напором бешеного пламени, сопоставимым с пожирающим лучом Звезды Смерти. Немощные длани императора, через которые вырывалась наружу энергия великой мощи, и лицо уже покрылись волдырями. Люк видел их, и его чуть не стошнило, хотя он тоже оказался обезображен. Из кожи словно текла не кровь, а настоящая лава. Призрак Вейдера болезненно поморщился. Лучи яростно драли глаза Люку, но он не отвернулся и не прикрыл лицо ладонью, продолжая упорно сдерживать электрические заряды, наверное, поэтому он, весь поглощенный этой схваткой, не заметил (может, не захотел заметить, будто испугался выдать открытие противнику, изуродованная внешность которого наглядно воплощала все худшее, что есть в ненавистной ему Империи) Кайла за спиной мерзкого, безумного, старого злодея. Впрочем, как и не увидел, что Катарн, зарядивший бластер для нового выстрела, не раздумывая, вошел в историю галактики, как тираноубийца. Мгновением спустя император, издав предсмертный, полный отчаяния хрип, съежился буквально на глазах окружающих, а затем и вовсе исчез. Лишь лужа фиолетового цвета осталась после него, как напоминание о великом адепте Темной Стороны Силы… и что все смертны.

Прежде, чем Кайл успел обрадоваться победе Скайуокера, тот присоединился к отцу. Можно сказать, пророчество наконец исполнилось, а Светлые Силы указали на нового хранителя мира. Им стал Кайл Катарн, после убийства двух ситхов обретший способность самому слышать биение галактики…