Хрупкая прочная связь (ЛП)

Доктор Крейг Хартли мог выбраться из такой тюрьмы только в мешке для трупов. Однажды я посетил эту тюрьму. Внутри звуконепроницаемых камер полная изоляция и очень легко потерять всякое представление о времени. Неподвижная бетонная мебель, таймеры на лампах, раковине и душе, автоматизированное существование, которое лишает вас всего человеческого… Я поспешил оттуда убраться. Там дышать и то было трудно. Я не мог представить себе худшей участи для эгоистичного Хартли. Там не будет никого, кто бы поклонялся ему. Фактически, там вообще никого не будет. Именно то, чего он и заслуживал. Чтобы его не изучали и не просили о помощи, а вместо этого заперли в камере и забыли о нем.

Я онемел, настолько пораженный тем, как все закончилось, и тем, чего Кейдж добился для Хартли, обойдясь без смертельной инъекции. Он убил моего монстра. Хартли никогда больше не будет преследовать меня во сне. Дело сделано, назад дороги нет.

— Я не говорил, что его следует отправить обратно в Элджин, — крикнул Оливер, которого доконала ухмылка моего босса и напускное скучающее выражение лица. — А в другую тюрьму, где мы все еще будем иметь доступ к нему с целью…

— Я хотел, чтобы он сидел в яме двадцать три часа в сутки, и знаете что? Теперь так и будет.

— Вы совершенно недальновидны! Хартли не тот тип заключенных, которых надо подвергать такому! — Оливер поперхнулся, явно разгневанный, хотя и сделал быстрый вдох.

— Считаете, не стоит? У меня есть маршал, который с вами не согласится. Как и люди, потерявшие своих родителей. Девятнадцать женщин, которых лишили жизни, и, наконец, маленькая девочка, которую похитили, и ее родителям придется всю оставшуюся жизнь нести это бремя.

— Да, но …

— Однажды похитили человека, которого я люблю. Такого ужаса я никому не пожелаю.

Я был поражен голосом Кейджа, когда он произнес последнее предложение, как он слегка повысился, стал громче, и хотелось спросить, что случилось, хотя я знал, что никогда не смогу поднять эту тему. Было ясно, что воспоминание об этом инциденте все еще причиняет боль, и на мгновение мне захотелось, чтобы мы были ближе, чтобы я мог сказать ему хоть слово утешения.

— Ваши эмоции в ситуации, которая…

— Нет, — сухо отрезал Кейдж. — Я попросил своего босса отправить Крейга Хартли в ADX Florence, дело сделано. Бумаги были подписаны четыре часа назад, и завтра он будет переведен. С этих пор, если вы захотите увидеться с ним, то вам придется подать заявку заранее, за шесть месяцев.

— Удивительно, как быстро все может решиться, если мы чего-то хотим, не так ли, главный заместитель? — сказал Оливер резким и обвиняющим тоном, пот выступил у него на лбу и над верхней губой.

Даже если бы Кейдж постарался, он не смог бы выглядеть более невозмутимым.

— А как насчет тех людей, которых Хартли спас, помогая нам в расследовании в течение многих лет, с тех пор как его посадили? Мне кажется, вы просто забыли обо всем этом.

— Риск перевешивает благодарность, — мягко ответил Кейдж, ничто из сказанного Оливером не заставило его передумать. — И мой босс, да и ваш тоже, смею добавить, со мной согласен.

Именно меня они посылали поговорить с Хартли всякий раз, когда им требовалась его проницательность, так что я действительно понимал, о чем говорит Оливер. Доктор иногда спасал жизни, направляя правоохранительные органы в правильном направлении, и тот факт, что многие преступники были из его легиона поклонников, которые связывались с ним и которых он мог назвать, тоже был полезен. Так что я понимал, к чему вел Оливер: жизнь одного маршала не стоит того, что можно получить, постоянно имея доступ к Хартли. Но я ничего не решал. Мой босс решал, и, видимо, для него чаша весов склонилась в мою пользу.

Оливер двигался быстро, очевидно, доведенный до предела, и по тому, как он ткнул двумя пальцами Кейджа в ключицу, я мог сказать, что он гораздо более расстроен, чем я думал до этого. Он рисковал своей жизнью, дотронувшись до моего босса.

— Ты всегда был самодовольным мудаком, даже когда был полицейским детективом!

Было интересно наблюдать, как Кейдж просто стоит и ждет, пока Оливер не поймет, что он сделал, и не опустит руку. Я знал, Кейдж не донесет на Оливера, это было не в его стиле. Но Оливер будет помнить всю оставшуюся жизнь, что вышел из себя на глазах у всех.

— Это все? — спросил Кейдж, как будто ему было наплевать.

Оливер что-то пробормотал себе под нос, и агенты ФБР медленно вышли из комнаты. Никто из нас не проронил ни слова. Когда они ушли, Кейдж закрыл за ними дверь и обратил свой стальной серо-голубой взор на меня.

— Тебе больше не придется беспокоиться о Хартли. Теперь, когда он у нас, мы его не отпустим. Его последователи, кем бы они ни были, больше не будут иметь к нему никакого доступа. Теперь все успокоится, Джонс.

— Да, сэр, — ответил я, все еще потрясенный тем, что он сделал, и с чем я в итоге внезапно остался. От нахлынувших эмоций говорить было трудно.

Я буду в безопасности.

Ян будет в безопасности.

Мы все будем в безопасности благодаря Сэму Кейджу.