Хрупкие дети Земли

Произнеся фразу до конца, Уильям замолчал, выжидательно наблюдая за Робертом. Несколько секунд прошло в тишине, а потом робот, подняв голубые глаза вверх, и словно сверившись с чем-то, что видел только он, произнес с медленной, обволакивающей улыбкой:

– Я тоже рад знакомству, Роберт Мор. Надеюсь, вы – хороший жених для Авы Полгар.

– Мы не… – начала Ава, но осеклась, когда мужчины одновременно  посмотрели на неё.

Роберт – с удивлением и плохо скрываемым напряжением, а Уильям – с большим любопытством, которое не ускользнуло от внимания девушки. Неловко помолчав, мужчины скрепили знакомство крепким рукопожатием, и Роберт, внимательно взглянув на Уильяма, перевел взгляд на Аву.

– Ты не говорила, что он такой забавный парень.

Мор широко улыбнулся и дружески хлопнул андроида по плечу.

– Добро пожаловать в мир людей!

В столовой опять повисла тишина, и новые знакомые одновременно, как по команде, оглянулись на Аву, на щеках которой, против ее воли, разгорелся яркий румянец. Придерживая руку в белом бандаже, она нетерпеливо сказала:

– Роб, пожалуйста, просто…

– Хорошо!

Мор примирительно улыбнулся, хотя тревога от только что сказанных, – вернее, едва не сказанных, – слов Авы всё еще блестела беспокойством во взгляде его светло-карих глаз, – и обратился к андроиду:

– Уильям, не возражаешь, если я проверю работу твоей операционки?

Посмотрев на сведенные почти в единую линию светлые брови робота, он пояснил:

– Я human-инженер, проектирую для людей современные протезы. Не скажу, что досконально разбираюсь в том, как устроены андроиды, но некоторые знания у меня есть. К тому же Ава волнуется за тебя, она боится, что вчера, при настройке операционной системы в новом режиме, тебе могли навредить.

– «Волнуется»? «Боится»?

Теперь брови андроида удивленно поползли вверх, немигающий взгляд голубых глаз остановился на лице девушки, которая по-прежнему сидела за столом.

– Да, Уильям, так бывает, когда… некоторые люди ведут себя как…

– Агрессивные млекопитающие, – ровным голосом закончил фразу Уильям.

Роберт рассмеялся.

– Именно! Ну, так что, разрешишь мне взглянуть?

– Вы спрашиваете разрешения,  Роберт Мор?.. – медленно, как будто он говорил с иностранцем на марсианском языке, уточнил андроид, все больше повышая интонацию к концу фразы. Так, что, она, пожалуй, взлетела бы в небо нотой «си», если бы могла.

– Да, как и у каждого человека, которого планирую осмотреть, – легко, без тени иронии, ответил Мор.

– Че-ло-ве-ка…

Губы андроида завороженно произнесли слово, и растянулись в улыбку. А глаза, сменив цвет на темно-серый, горели удивлением и каким-то невероятным, потрясающе ярким, светом.

Уильям медленно повернулся лицом к Аве, и спиной – к Роберту. Очень аккуратно расстегнув мелкие пуговицы клетчатой рубашки, он повел плечами назад, и сбросил ее на пол.  Луч солнца, преломившись чрез оконное стекло, пробежал по стене, и, столкнувшись со светлой кожей Уильяма, позолотил ее своим сиянием. Не отводя взгляд от Авы, андроид медленно произнес:

– Будьте так добры…

Он видел, как девушка, закусив нижнюю губу, попыталась украдкой посмотреть на него. И от этого румянец на ее щеках и блеск черных глаз стали ещё ярче. Резко опустив голову вниз, Ава схватила стаканчик с йогуртом, – первое, что попалось ей под руку на столе, накрытом к завтраку.

Уильям неотрывно наблюдал за каждым движением девушки: за поворотом кисти, сцеплением тонких пальцев на ручке серебряной чайной ложечки, красиво блестящей в ее руке, и за тем, как бросив ложечку, она неловко потянула за край плотной фольги, но так и не смогла с силой оттянуть ее в сторону, – правая рука Авы была зафиксирована в бандаже, а левой не хватало точки опоры.

Ложечка, отброшенная в сторону, снова заблестела, зазвенела и осталась раскачиваться на столе из стороны в сторону, – как маленькая серебряная лодочка, хрупкая и блестящая. И пусть Ава больше не смотрела на Уильяма, и намеренно не поднимала взгляда от стола, Уильям знал, что она знает: он наблюдает за ней.

Плавная ухмылка, тронутая капелькой иронии и огня, достаточной для того, чтобы отразить его собственную радость от понимания сути происходящего, но не достаточной для того, чтобы всерьез обидеть или разозлить человека, тронула его губы. Уильяму нравился густой румянец на щеках и высоких скулах девушки, ему нравилось ее волнение. Точнее, то невидимое и тягучее, – прямо, как только что заглянувший к ним на завтрак солнечный луч, – ощущение, которое вспыхивало искрами, стоило Уильяму поймать взгляд Авы.

Андроиду раньше не приходилось видеть людей с азиатскими чертами лица, но лицо этой девушки он находил… очень любопытным. Раскосые, миндалевые глаза, высокие скулы, мерцающая на солнце смуглая кожа, и чуть плоский, аккуратный и смешной нос… Забавно, как легко ее смутить!..