Хрупкие вещи

В тот день приземлились летающие тарелки. Сотни –
и все золотые.
Они беззвучно спускались с небес, подобно снежинкам
огромным.
Они спускались – и все, без изъятья, земляне
Стояли. Глядели.
Пересыхали рты, зрела надежда понять –
Что там внутри?
Будет ли завтра у нас? Никто об этом не знал.
Но ты не заметил. А все – почему?

Потому что в тот день, когда приземлились

Летающие тарелки,
Как то ни странно звучит, разверзлись могилы –
И мертвецы восстали.
Зомби когтями взрывали мягкую почву
Иль возносились из древних могил – гниющая плоть
и глаза пустые.
Неодолимые, шли они нам – живущим! – навстречу,
И мы смертным криком кричали и, словно крысы, бежали.
Но ты не заметил. А все – почему?

Потому что тот день, когда приземлились

Летающие тарелки.
И могилы покинули зомби, стал днем Рагнарёка.
По всем голубым экранам планеты крутились
Корабль из ногтей мертвецов. Великий змей,
Да Фенрир-волк.
Огромные – их не поймаешь в кадр
И разумом не охватишь.
А репортаж все длился, – и скоро в прямом эфире
И с золотой Вальгаллы рать Аса-Тора сошла, –
Но ты не заметил. А все – почему?

Потому что в день тарелок летающих, зомби и битвы богов

Открылись Врата Преисподней,
И каждый из нас был окружен сонмом
Демонов, эльфов, джиннов, ифритов,
Что предлагали нам вечную жизнь и исполненье желаний,
И чар своих силу, и неземную мудрость,
И вечную дружбу свою.
и горы алмазов и злата, –
Меж тем же Гог и Магог в наши земли вторгались,
А с ними – пчелы-убийцы. А ты что делал?
Ты этого не заметил. И все – почему?

Да потому что в день, когда приземлились тарелки,

В день Рагнарёка, зомби и джиннов,
В день жарких ветров и метелей холодных,
В день, когда все города хрустально-прозрачными стали,
Когда завяли цветы, и рассосался пластик,
Когда компьютеры нам объявили войну
И мониторы нас объявили рабами,
В день, когда пьяные ангелы вышли, шатаясь, из баров,
В день, когда звери заговорили на ассирийском наречье,
А мы поняли речь их,
В день Снежных людей и плащей-невидимок,
В день, когда нас спасали Машины времени,
В день эльфов –
Ты ни черта не заметил. А все – потому.
Что весь этот день ты сидел, запершись.
Заняться ничем не мог – листал бессмысленно книги,
А сам все смотрел да смотрел
В сторону телефона
И ждал,
Чтоб я тебе позвонила!

ЖАР-ПТИЦА

Sunbird

Перевод. А. Аракелов

2007

Для ХМГ – запоздалый подарок на день рождения.

Ребята в Эпикурейском клубе состояли тогда бедовые и небедные. И погулять не дураки. Было их пятеро:

Огастес ДваПера Маккой, человек-гора – объемом с троих, евший за четверых, пивший за пятерых. Прадед его основал Эпикурейский клуб на деньги от страховой лотереи[30], в которой он постарался выиграть – достаточно традиционным способом.