Хрупкий лед

— А можно я здесь на ночь останусь, Валерий Федорович? — тихо попросила Настя. — Я не хочу домой. Там Саша меня точно искал. И он сразу придет, как только я появлюсь. А… Мне еще подумать надо, понимаете? Понять, что и как. А если он рядом будет — я не смогу. У меня мысли разбегаются, когда он рядом, — честно призналась она, ощущая какую-то грусть. — Вы не бойтесь, я не намусорю, и не сломаю ничего. В раздевалке посплю…

Валерий Федорович казался ошарашенным такой ее просьбой.

— Настенька, ты что? Егоза, не выдумывай! Тут спать негде. И ты наверняка голодная! Да и бабушка твоя, ведь точно волнуется! Ты подумала об этом?

— Я позвоню ей от вахтера, Валерий Федорович, — Настя обхватила себя руками, испытывая какое-то горькое и безнадежное отчаяние. — А ужин, кровать… — она помолчала. Облизнула губы. — Вы не переживайте, тренер. Мне не привыкать. На самом деле, вы даже не представляете, как здесь хорошо и удобно, — невесело улыбнулась Настя, вспомнив месяцы своего бродяжничества по стране. — Мне нормально будет. Только я не могу сейчас вернуться домой. Никак не могу, правда.

На самом деле, она испытывала такое отчаянное нежелание сейчас возвращаться, что даже если тренер не позволит остаться, знала — не пойдет домой. По улицам будет бродить, может, в каком-то подъезде спрячется, или в парке. Или на чердак в своей школе заберется. Там, на одной из запасных дверей замок давно поломался, и можно было при желании пробраться внутрь тайком от сторожа.

Валерий Федорович выглядел так, будто бы был крайне удивлен решением Насти. И даже начал было что-то говорить. Точно собирался рассказать, что она обязана идти домой. Настя вздохнула и поднялась. Нет, он ей тут не позволит остаться. Да и была она согласна, что бабушке Ане стоит позвонить, предупредить. Возможно, сказать, что она осталась на ночь у какой-то подруги. У бывшей одноклассницы. Пообещать потом все объяснить… Что угодно, лишь бы не возвращаться сегодня домой. Только бы не видеть любимого человека. Потому что тогда (Настя не сомневалась в этом), она не сможет все до конца обдумать. Не сумеет отстраненно посмотреть на ситуацию со стороны, а просто вцепится руками и ногами в Сашу. И ни за что не позволит ему отстраниться. А если это неправильно? Если этим она ему жизнь разрушит?

Нет, Настя должна была все обдумать.

— Спасибо, что поговорили со мной, Валерий Федорович. Что просидели тут столько, — она даже не заметила, что ссутулилась и втянула голову в плечи, вновь ощущая себя позабытой всеми девочкой из интерната. — Я понимаю, что тут нельзя. До свиданья.

Не глядя на тренера и не дожидаясь, пока он начнет опять ее убеждать идти домой, она повернулась и пошла по проходу между скамьями к выходу из зала.

— Настя! Стой! — Валерий Федорович резко окликнул ее, заставив Настю вздрогнуть. А потом, не ожидая, пока она обернется или остановится, а может, понимая, что она не сделает этого, в несколько шагов нагнал ее. — Ты ведь не пойдешь домой, да, егоза?

Он остановился так, что Настя никак не могла проскользнуть мимо. И, видя, что она уставилась себе на ноги, к тому же протянул руку и несильно сжал ее плечо, вынудив посмотреть на него. Тренер не выглядел довольным тем, что угадал ее решение. И он точно не одобрял намерение Насти брести «куда глаза глядят». Об этом явно свидетельствовали нахмуренные брови и неодобрительно сжатые губы Валерия Федоровича.

Она не испугалась. Хоть Насте и стало немного стыдно перед тренером. В конце концов, Валерий Федорович был очень хорошим и всегда старался помочь всем своим воспитанникам, в том числе и самой Насте. Но она все равно не могла прислушаться к его словам.

И он будто бы прочитал это все по лицу Насти. Тяжело вздохнув, Валерий Федорович опустошенно взъерошил ладонью свои волосы. И что-то беззвучно пробормотал сквозь сжатые зубы.

— Пошли, — отпустив ее плечо, он вместо этого крепко ухватил ладонь Насти. И сам пошел к выходу, потянув ее за собой.

Но Настя заупрямилась, стараясь освободиться:

— Нет, Валерий Федорович! Нет, не могу я домой, ну поймите!

— Да понял я, что ты готова скорее ночью по улицу шляться, чем домой пойти! — неожиданно сердито огрызнулся тренер. Замолчал, видя ее отчаяние. И еще раз тяжело вздохнул. — Успокойся, егоза. Не буду я тебя силой тащить домой. Но и бродить никуда не пущу. У меня переночуешь, — уже спокойней объяснил он. — И я сам поговорю с твоей бабушкой по телефону, чтобы она не волновалась.

От этого решения Настя растерялась. И смутилась. Но одновременно с этим испытала некоторое облегчение. Она очень нуждалась в передышке, в какой-то паузе. И в поддержке. Блуждание по ночным улицам тут слабо бы помогло, только добавило бы ей усталости и ощущения одиночества. А Валерий Федорович чуть ли не силой дал ей возможность все это получить.

Наверное, стоило бы отказаться, не отягощать тренера своими проблемами еще больше. Но у Насти не хватило для этого душевных сил. И тихо пробормотав «спасибо» она уже без принуждения пошла за ним.