Хрупкое равновесие

Дина молча кивнула. Манек наклонился к ней и легко чмокнул в щеку. Она подняла руку, как бы желая помахать вслед, отступила назад и стала закрывать дверь. Манек повернулся и торопливо поспешил по мощенной булыжником дорожке.

Услышав, как дверь захлопнулась, Манек остановился. Он был уже в конце дороги, под деревом. В зелени ветвей пела птица. Глядя на коробку, он слушал пение. На него что-то капнуло, и он поспешил отпрыгнуть. Пальцы нащупали на голове липкую слизь, он снял ее листьями и вытер пальцы. Теперь на дереве осталась только ворона, певчая птичка улетела. Интересно, кто из них постарался? Отец говорил, что помет вороны приносит исключительную удачу.

Манек взглянул на часы — без двадцати час. Скоро появятся Ишвар и Ом. Если он задержится на несколько минут, то их увидит. И они увидят его. Но — что он им скажет?

Он стал ходить взад-вперед по тихой улице за домом. Дойдя до конца улицы, поворачивал и возвращался к дому Дины. Через какое-то время он увидел, как двое нищих появляются из-за угла. Один, безногий, сидел, тяжело обмякнув, на тележке с колесами. Другой тянул тележку, перекинув веревку через плечо. Лишний вес смотрелся на нем странно, словно одежда на вырост. Под мышкой он нес сломанный зонтик.

«Что я скажу им?» — в отчаянии подумал Манек.

Они подошли ближе, и тот, что сидел на тележке, встряхнул железную банку с монетками.

— Господин, подайте денежку, — робко попросил он.

«Ишвар, это же я, Манек! Неужели ты не узнаешь меня?» — слова бились в нем, но не находили выхода. — «Ну, скажи что-нибудь, — приказал он себе, — скажи скорей!»

Теперь стал клянчить милостыню и второй: «Подайте денежку, господин!» У него был высокий, пронзительный голос, смотрел он с вызовом и насмешкой. Нищие застыли выжидающе — протянутые руки, позвякивающие монеты.

«Ом! Какое кислое у тебя лицо, друг! Ты забыл меня?»

Но слова любви и печали застыли у него на губах.

Безногий закашлялся и сплюнул. В слюне была кровь. Тележка покатилась дальше, и Манек увидел, что Ишвар сидит на подушке. Нет, то была не подушка, а что-то грязное и мятое, сложенное в несколько раз до размеров подушки. Лоскутное покрывало.

Подождите, хотел он крикнуть, подождите меня. Ему хотелось побежать следом, вернуться вместе с ними к тете Дине, сказать ей, что он передумал.

Но ничего этого он не сделал. Нищие свернули на мощенную булыжником дорожку и скрылись из вида. Только слышалось поскрипывание колес по неровным камням. Потом и оно стихло, и Манек продолжил путь.

Манек торопливо прошел мимо крикетного поля, мимо палатки Бал Бабы, мимо раненого плотника на обочине и замедлил ход, только оказавшись в знакомых местах. На гостинице «Вишрам» висела новая неоновая вывеска. Теперь бывшее второсортное кафе, прихватившее соседние магазины, имело вид преуспевающего ресторана. Бессмысленно горящие на солнечном свете буквы издавали легкий жужжащий звук и вибрировали. «Заходите, ешьте, пейте, отличное кондиционирование, уют и комфорт» — гласило объявление под неоновой вывеской.

Манек вошел внутрь, и его сразу подвели к сверкающему стеклянной столешницей столику. Официант в аккуратной униформе подошел с большим меню на глянцевой бумаге. Манек положил шахматы на пустой стул рядом и заказал кофе.

Наступило время обеда, и в зале было много народу. Официант торопливо прошел мимо со стаканом воды:

— Кофе сейчас приготовят, господин. Подождите минуты две.

Манек кивнул. Из приемника, стоявшего на полке над кассой, лилась скучная инструментальная музыка, почти не слышная из-за шума в зале. Манек обвел взглядом соседние столики, за ними сидели офисные работники в рубашках типа сафари, галстуках, пиджаках, они быстро ели, а их беседа в сопровождении звякающих приборов касалась в основном превратностей бизнеса, денежных пособий, бюджета и продвижения по службе. Клиенты были новые, не похожие на крестьян и потных рабочих, приходивших сюда поесть в прежние времена.

Принесли кофе. Манек положил сахару, долго его размешивал, немного отпил. Немедленно возник официант.

— Все в порядке, господин?

— Да, спасибо.

Официант поправил солонку и перечницу и с энтузиазмом протер поднос.

— Господин, теперь у власти сын премьер-министра. Как думаете, он будет хорошим правителем?

— Кто знает. Поживем — увидим.

— Верно. Все они говорят одно, а делают другое. — Официант отошел к другому столу, который покинули клиенты. Манек смотрел, как он собирает грязные тарелки, потом соединяет их со стопкой на соседнем столе, потом еще с одной и только после этого несет, пошатываясь, эту гору на кухню.

Официант скоро вернулся и глянул на полупустую чашку Манека.

— Будете есть, господин?

Манек покачал головой.

— У нас очень вкусное мороженое.