Хрущевка. Советское и несоветское в пространстве повседневности

Горожане Западной Европы быстро привыкли покупать готовую еду, приготовленную в доступных по цене ресторанчиках, и есть ее у себя в квартире. Такие детали можно обнаружить, например, во французской художественной литературе 1960-х годов. Герой романа Франсуазы Саган «Немного солнца в холодной воде» (1969) журналист Жиль иногда предпочитает ужину в литературном клубе домашнюю трапезу из уже готовой тонко нарезанной холодной телятины. А к приезду обожаемой им Натали – новой подруги из французской провинции – покупает жареную курицу. Запеченная целиком на гриле в ресторане, но собственноручно разрезанная птица символизировала особую близость любовников.

В советских условиях альянс домашней обстановки и «казенной», то есть лишенной индивидуальности и своеобразия, еды, конечно, не носил эротического подтекста. Напротив, потребление где-то приготовленных блюд в собственном жилье рассматривалось как фактор укрепления семьи. Женщина могла не напрягаться в жару и чаду индивидуальной кухни, а уделить больше времени домочадцам и развлечениям в часы досуга. Однако для изготовления и доставки потребителю блюд, пригодных для разогревания в домашних условиях, требовалась перестройка работы заведений общепита, особая концепция еды и быстрота обслуживания. Экономить время посетителей могли, например, буфеты без продавцов и столы самообслуживания/саморасчета. Они появились еще до постановления 1956 года. Как писала «Ленинградская правда» в феврале 1955 года, в помещении кафе или столовой располагался прилавок с кулинарными и кондитерскими изделиями, а также «кофе и чаем в бачках». Около каждого продукта имелся ценник. Посетитель сам брал продукты, клал деньги на специальный поднос и забирал сдачу. В таких пока непривычных заведениях «самообслуживания» люди тратили на обед всего лишь 15 минут вместо прежних 40. В освободившееся время в той же столовой посетители покупали что-то пригодное для ужина и завтрака в домашней обстановке: котлеты, сырники, запеканки и др. Еще накануне ХХ съезда КПСС в Ленинграде, например, начали работу четыре магазина по продаже кулинарных изделий. В городе существовало 140 буфетов без продавца, 290 столовых самообслуживания, в половине из них наладили отпуск обедов на дом, появилась даже практика заказов тех или иных блюд по телефону. В прессе середины 1950-х годов перемены в общепите нередко маркировались как «ростки коммунизма».

Конечно, новые практики питания – покупка фасованных и консервированных продуктов, употребление готовых блюд из столовых в домашних условиях – могли использовать все горожане, независимо от их бытовых условий. Но в качестве истинных разрушителей канонов «сталинской кухни» должны были выступить жители типового жилья с характерными для него специфическими сугубо индивидуальными кухонными помещениями. И произошло это в массовом порядке после принятия постановления ЦК КПСС и Совета министров СССР от 31 июля 1957 года «О развитии жилищного строительства в СССР».