Хрущевская «Оттепель» 1953-1964 гг

Раздел 3 Внутрипартийные процессы в КПСС и эволюция системы власти

 Сразу после смерти И. В. Сталина на вершине партийно-государственной иерархии началась борьба за его властное наследство. Ее незамедлительное начало объясняется существованием уже сформированных основных сил, имеющих свои четко выраженные политические интересы. Образование этих группировок происходило в последние годы жизни Сталина и во многом поощрялось «вождем», широко практиковавшем систему стравливания и прямого сталкивания различных аппаратных сил. К марту 1953 года в высших эшелонах власти сложилось три главных центра, возглавляемые ближайшими сталинскими сподвижниками — Маленковым, Берией, Хрущевым. Соперничество между ними, инициируемое зачастую «сверху», развернулось уже в начале 50-х годов. В этой борьбе каждый опирался и эксплуатировал свои собственные номенклатурные возможности, связанные с особенностями положения в партийно-государственной системе.

Силы распределялись следующим образом: базой Маленкова являлось правительство страны, опорой Берии — силовые ведомства, Хрущева — партийный аппарат. Необходимо отметить, что о позициях Маленкова и Берии во властных структурах можно говорить как о достаточно прочных: оба уже более десяти лет работали в Москве и создали себе основательную кадровую базу в центральных органах власти. Хрущев же, переведенный в столицу в конце 1949 года, объективно не мог располагать серьезным потенциалом. Именно в силу этой причины он сразу же приступил к укреплению своих собственных позиций в Москве, мобилизуя ресурсы вверенного ему партийного аппарата. О возрастании влияния Хрущева свидетельствуют его все более частые аудиенции у Сталина. В журналах, фиксирующих принятых Сталиным за 1950 год, Хрущев был только шестым по посещаемости «вождя», а в 1951, 1952, 1953 годах он становится уже третьим, уступая лишь Маленкову и Берии.[228] Несомненно, это расширяло реальные возможности Хрущева с выгодой для себя решать многие вопросы работы аппарата Центрального Комитета партии. Наиболее значимыми достижениями Хрущева перед мартом 1953 года стало упразднение Оргбюро ЦК, где до XIX съезда председательствовал Маленков, значительное усиление активности Секретариата ЦК, в котором появились новые люди, ориентирующиеся на него, укрепление своими людьми руководства ключевых органов ЦК.[229]

Однако смерть Сталина и последовавшая за ней новая расстановка сил не привели к выдвижению Хрущева на первые роли. В опубликованном составе Президиума ЦК КПСС он назывался лишь пятым после Маленкова, Берии, Молотова, Ворошилова.[230] Порядок расположения членов Президиума определял сложившуюся на тот момент значимость в руководстве партии и государства. Рейтинг Хрущева, говоря современным языком, объективно обусловливался тем положением, которое в тот период имел ЦК партии в руководстве страной. Политический вес Центрального Комитета был тогда значительно ниже веса Совета Министров СССР, а также МВД СССР. Эти силы определяли и вырабатывали основную политическую стратегию развития советского общества, и, соответственно, руководители именно этих структур занимали ведущие позиции в высшем эшелоне власти. Необходимо заметить, что такое положение сложилось еще в предвоенный период, когда реальные рычаги управления стали постепенно перемещаться в СНК СССР.[231] Не случайно, что и в Президиум ЦК, образованном после смерти Сталина, входили все руководители Совета Министров, а непосредственно партию представлял лишь один Хрущев.

Первый секретарь ЦК с возмущением воспринимал второстепенную роль партии во властной иерархии, когда практически вся роль партийных комитетов сводилась к поддержке и проведению в жизнь распоряжений Совмина и министерств. Хрущев подчеркивал: «…13 лет съезд партии не собирали, 8 лет пленум не собирали и как могли 20 лет Политбюро не собирать? Мы-то члены Политбюро знали, как оно работало, нам-то известно. В два часа ночи поднимали и говорили, что вот такие-то вопросы надо решать. Приезжали, нас спрашивали: «Покушать хотите?» А какая еда в два часа ночи. Ну поели, теперь расходитесь. Это было заседание Политбюро. Вот как было».[232]

Декоративным органом, лишенным реальной политической власти, оставался Верховный Совет СССР. Председателем Президиума Верховного Совета стал Ворошилов — старейший член руководства, утрачивающий былую активность. Это назначение — скорее дань его бывшим заслугам. О пренебрежительном отношении к Верховному Совету как органу власти свидетельствует и тот факт, что секретарем Президиума ВС СССР был назначен секретарь ЦК Пегов, который на тот момент даже еще не являлся депутатом, а только собирался избираться по одному из округов Урала или Ленинграда.[233]