Хрущёвская слякоть. Советская держава в 1953–1964 годах

При этом, как ни странно, в отличие от Украинской ССР каких-либо кадровых решений в отношении высших республиканских руководителей принято не было. Первый секретарь ЦК КПЛ Антанас Юозович Снечкус оставался на своей должности ещё более двадцати лет, вплоть до своей кончины в январе 1974 года. А глава литовского правительства Мечисловас Александрович Гедвилас был отправлен в отставку только в середине февраля 1956 года, в день открытия XX съезда КПСС.

Чуть позже, 12 июня 1953 года, было принято аналогичное Постановление «О положении в Белорусской ССР», которое, кстати, обсуждали и одобрили всего пять членов Президиума ЦК — руководящая четвёрка в лице Л.П.Берии Г.М.Маленкова, В.М.Молотова и Н.С.Хрущёва, а также К.Е.Ворошилов[72]. Данное Постановление Президиума ЦК в отличие от первых двух носило куда менее острый характер, поскольку руководство Белорусской ССР было обвинено только в двух главных прегрешениях: 1) в неудовлетворительной работе «с выдвижением белорусских кадров (особенно из западных областей. —Е.С.) на работу в центральные, областные, городские и районные партийные и советские органы» и 2) в «серьёзных недостатках в деле колхозного строительства». Но тем не менее и в данном случае было принято важное кадровое решение: «1) освободить т. Патоличева Н.С. от обязанностей первого секретаря ЦК КП Белоруссии, отозвав его в распоряжение ЦК КПСС» и «2) рекомендовать первым секретарём ЦК КП Белоруссии т. Зимянина М.В., члена ЦК КПСС, быв[шего]. второго секретаря ЦК КП Белоруссии, освободив его от работы в Министерстве иностранных дел СССР».

Однако, как известно, в отличие от Украинской ССР кадровая рокировка в Минске так и не состоялась, но вся её подоплёка буквально через месяц стала известна всем членам Президиума ЦК. Дело в том, что после ареста Л.П.Берии 15 июля 1953 года Михаил Васильевич Зимянин, занявший всего месяц назад должность заведующего IV Европейским отделом МИД СССР, направил по поручению Н.С.Хрущёва письмо на его имя, в котором подробно описал все обстоятельства и содержание своих (двух телефонных и одного приватного) разговоров с поверженным главой МВД СССР[73]. Из этого письма прямо следовало, что лично Л.П.Берия стал инициатором снятия «русского» Н.С.Патоличева, которой, по его мнению, был «плохим руководителем» и «пустым человеком», и назначения на освобождавшийся пост «белоруса» М.В.Зимянина. Именно он, опираясь на белорусских чекистов и нового главу республиканского МВД полковника М.Ф.Дечко, и должен был в срочном порядке «поправить ситуацию в республике».

Вечером того же дня тем же составом членов Президиума ЦК было принято аналогичное Постановление «О положении в Латвийской ССР», которое уже готовилось лично Н.С.Хрущёвым. Правда, как и в случае с Литовской ССР, обошлось без крупных кадровых решений: Первый секретарь ЦК КП Латвии Ян Эдуардович Калнберзинь и председатель Совета Министров Латвийской ССР Вилис Тенисович Лацис, занявшие свои руководящие посты ещё летом 1940 года, сохранили их до конца ноября 1959 года. Правда, ещё в конце мая 1953 года, в период подготовки данного Постановления, Л.П.Берия сменил главу республиканского МВД и вместо «украинца» Н.К.Ковальчука назначил новым министром «латыша» И. Д. Зуяна. Кстати, тогда же в недрах аппарата ЦК началась подготовка ещё двух аналогичных Постановлений Президиума ЦК — по Эстонской и Молдавской ССР[74], однако, как известно, они так и остались на бумаге из-за скорого ареста Л.П.Берии.

Причём следует сказать, что все утверждённые Постановления, направленные сразу в республиканские ЦК, также «сопровождались» записками Л.П.Берии, который, особо настаивая на этом, явно желал подчеркнуть свою личную роль в их подготовке и принятии. Между тем, как явствуют источники[75], лично Г.М.Маленков отговаривал его от столь опрометчивого шага, который чуть позже уже низложенный «лубянский маршал» сам назвал «глупостью и политическим недомыслием».