Хрустальная гробница Богини

Спустя два с половиной часа Аня предстала перед Ленчиком преображенной. Изменив цвет волос, обзаведясь челкой, смуглой кожей, бровями вразлет, сочными губами, сменив свое тряпье на красивое белье и чулки, она перестала быть на себя похожей. Однако и не стала походить на Эву. Эрзац. Дешевая копия. Китайская подделка «под фирму €» …

Поняв это, Аня с ужасом ждала смертного приговора (в лучшем случае – в переносном смысле, в худшем – в прямом), но Ленчик, как ни странно, остался результатом доволен. Осмотрев новоявленную «богиню» со всех сторон, он велел ей лечь на топчан и принять соблазнительную позу – точно такую, как на фото номер три. И стоило только Ане расположиться, как Ленчик накинулся на нее с такой страстью, какую он не демонстрировал, пожалуй, никогда. И кончил непривычно быстро, но потом долго муслякал Анино тело, бормоча, как в бреду: «Моя Эва, моя богиня…»

С того дня Аня перестала существовать, уступив место на продавленном топчане Эве. Именно ее хотел видеть в своем доме Ленчик, с ней хотел разговаривать, ужинать, заниматься сексом. Он и обращаться к Ане стал не иначе как Эва…

«Эва, не хочешь принять ванну?»

«Эва, тебе понравились духи, что я купил для тебя?»

«Эва, смени это платье на другое, то, что ты надевала, снимаясь для рекламы новых „Жигулей“… А потом ляг так, чтобы мне видно было твои трусики…»

«Эва, не поцелуешь ли меня сюда? И сюда… Ниже, ниже, моя богиня…»

Поначалу Аня радовалась такому положению дел, ибо к Эве Ленчик относился все же лучше, чем к Ане, но со временем роль ей стала даваться все труднее. Во-первых, постоянно приходилось следить за мимикой, движениями (поворачивать голову, поводить плечами, хмуриться она должна была в точности как оригинал), носить синтетическое белье, от которого чесалось тело, краситься, желательно не раскрывать рта (стоило ей сделать это, как становился виден гнилой передний зуб), а если раскрывать, то только для того, чтобы сказать, как она, Эва, его любит, как она благодарна ему за заботу и ласку. И как хорош Ленчик в постели! Ну просто лучше не бывает… Это во-первых, а во-вторых, Ане казалось, что еще несколько месяцев такой жизни, и она просто сойдет с ума. Ее и так не покидало чувство, что за то время, что она живет под личиной Эвы, в ней все меньше и меньше ее самой. Словно ее вытесняют из собственного тела! Но то нечто, что готово поселиться в нем, в этом теле, совсем не Эва, а мерзкое, злобное, мстительное, готовое к подлости существо, ненавидящее всех без исключения. Ненавидящее только за то, что им хорошо, когда ей так плохо…

…Где-то в начале зимы Ленчик притащил в каморку бутылку шампанского и красиво перевязанный сверток, чем крайне удивил Аню. За неполные два года заточения она не сделала ни глотка спиртного. Ленчик не давал ей даже пива. Дважды приносил сок, но и его выпивал почти в одиночку, наливая пленнице лишь стакан. А уж о подарках, перевязанных ленточкой, говорить вообще не приходилось. То немногое, что Ленчик ей (не ей, конечно, а Эве) преподносил, было просто завернуто в пакет. Обычно это были всякие мелочи: косметические средства, вульгарное белье, лоскут ткани, из которого надлежит пошить очередное сногсшибательное одеяние. А тут – весьма внушительный сверток, размером с обувную коробку. Да еще с бантом! И шампанское! А главное, за что? В последний месяц Ленчик Аней был сильно недоволен. Она все меньше и меньше напоминала ему Эву и совершенно не возбуждала. Из-за этого Ленчик злился и бил девушку чаще, чем раньше. А так как с синяками и кровоподтеками Аня отличалась от оригинала еще сильнее, то он просто сатанел…

Но в этот день он был непривычно весел.

– Здравствуй, моя богиня! – поприветствовал он Аню, впервые за последние недели назвав ее «моей богиней». – Смотри, что я принес по случаю праздника!

Несмотря на то что в числах и днях недели Аня за время заточения перестала ориентироваться, она примерно знала, что сейчас либо конец ноября, либо начало декабря, а никаких праздников в этом временном отрезке припомнить не могла. Тем более Ленчик не поздравлял ее даже с Новым годом. Тогда чего сейчас решил?

На немой вопрос Ани (передний зуб обломился, и теперь ей запрещалось раскрывать рот под страхом порки) Ленчик ответил:

– У нас с тобой сегодня своеобразный юбилей. – Он зажал бутылку между колен и начал сдирать с нее фольгу. – Пять месяцев нашего знакомства! Помнишь, как ты пришла ко мне и попросила не выгонять тебя? Ты сказала, что мечтала обо мне всю жизнь и что хочешь жить со мной в радости и горе…

Аня кивнула головой. По правилам игры она должна была соглашаться со всеми бредовыми заявлениями Ленчика. Особенно касающимися Эвы!

– Ты прости меня, если я бываю груб с тобой, – продолжил он с милой улыбкой. – Знаю, у меня сложный характер, но ведь ты все равно меня любишь?

Хлопнув наштукатуренными ресницами, Аня приподняла уголки губ. Это означало – да, люблю!