Хрустальная гробница Богини

– А что вы делали в холле в столь ранний час? – спросила она без всякого любопытства, лишь бы что-то сказать.

– Лыжи проверял.

– Какие?

– «Карвинги» вашей подруги Эдуарды.

– Зачем?

– Вчера я заметил под ними лужу, и у меня сложилось впечатление, что их кто-то тайком брал… Ведь хозяйка на них не каталась, правильно?

Эва утвердительно кивнула головой и тут же испуганно выпалила:

– Вы думаете, их брал убийца Ганди?

– Я не уверен, что его убили. Уж очень правдоподобно смерть выглядела… И снегоход очень натурально разбит. И сам покойник так лежал, будто действительно стукнулся о скальный выступ, а на нем самом (я сдул нападавшие снежинки) кровь… – Он освободил бутылки от полиэтиленового плена, протянул одну Эву, вторую откупорил и сделал из нее несколько глотков. – Но ведь зачем-то лыжи брали! И, главное, именно в тот период времени, когда погиб ваш клипмейкер…

– А этим утром их никто не трогал?

– Нет. Стоят сухонькие. И точно на том месте, где вчера, – я запомнил их положение до сантиметра…

Он замолчал, Эва тоже не произносила ни слова. Антон о чем-то размышлял, нахмурив свои красивые брови, а Эве просто нечего было сказать. Когда тишина стала тягостной, она подала голос:

– Ну я пойду. Мне воду надо Дуде отнести. А еще она таблетку просила. У вас нет в аптечке аспирина?

– Таблетки в холодильнике. Там есть специальный ящик под лекарства. Откройте, посмотрите, может, найдете…

Она открыла, посмотрела, нашла. Взяла целую упаковку и уже собралась уходить, как ее окликнул Антон:

– Эва, как вы думаете, с ней ничего не случилось?

Замерев на месте, но не оборачиваясь, чтобы не выдать своей неуверенности, Эва ответила:

– Конечно, нет. С ней все в порядке.

– Почему она тогда не возвращается?

– Быть может, дорогу замело? Или обвал приключился… Такое бывает?

– Да, – тихо ответил он. – В горах всякое бывает…

Ему тоже недоставало уверенности, и Эва, которая уже со вчерашнего вечера начала подозревать неладное, принялась Антона успокаивать, говоря, что не стоит волноваться, что его мать жива-здорова, что все будет хорошо. Получалось у нее косноязычно и не очень убедительно, но парень все же немного успокоился и уже без страдальческих гримас произнес:

– Жаль, что джип разбит. Я бы мог не мучиться, а съездить в поселок… Я бы даже на снегоходе рискнул прокатиться, но и он вдребезги!

– А что, если на лыжах?

– Сложно. И займет очень много времени. А я не могу оставить Элену без присмотра…

– Мы за ней присмотрим.

– Нет, вы не сможете. С ней только мама справляется, ну и я кое-как…

– Вы так о ней говорите, словно она сумасшедшая.

– Она алкоголичка. Причем буйная. Напившись, может наброситься на человека.

– Были случаи? – несказанно удивилась Эва, у которой об Элене сложилось впечатление как о человеке весьма спокойном и добродушном, хотя и слегка странноватом.

– Однажды она накинулась на горничную со сковородой. Пробила ей голову и сломала нос. Когда я бросился ее оттаскивать, она огрела и меня. – Он убрал со лба густую короткую челку и показал Эве шрам у самых корней волос. – Такое с ней редко бывает. Только когда ей не даешь выпить. Поэтому мы больше не отнимаем у нее бутылок. Просто по возможности ограничиваем. Зная, что она терпеть не может виски, выставили его в бар, а ее любимое вино заперли в погреб, в который она не спускается… – Антон насупился, теперь он не казался таким уж взрослым. Самоуверенным тоже не казался. Обычный подросток со своими проблемами и комплексами. – Знали бы вы, скольких трудов нам стоило все это время удерживать Элену в ее комнате! Мы не хотели, чтобы она позорилась… Да и боялись, как бы она на кого из вас не накинулась. Тогда огласки бы не избежать, а компании такая реклама не нужна.

– По-моему, вы преувеличиваете степень Элениной необузданности. Вчера она сидела вместе со всеми, пила вино… И после второго бокала тихо, спокойно уснула.

– Уснула, потому что я ей до этого снотворного дал, только оно позже подействовало. Мама обычно ждет, когда Элена уснет, читает ей, а мне не до этого вчера было, вот я и ушел… – Он посмотрел Эве в глаза, но, вспомнив, что на нем нет черных очков, быстро отвернулся. – Раньше она не была такой. Если и пила, то в меру. А теперь… Неужели ей не стыдно?

– Наверное, нет, раз она пригласила к себе в гости нас.

– Тогда она в завязке была. Она иногда бросает. И сразу начинает всем интересоваться: политикой, искусством, модой. Себя в порядок приводит, какие-нибудь побрякушки покупает, начинает в гости ходить и других звать. Коллекции свои она тоже в трезвом виде создает. Один раз, правда, в запое взялась творить, так матери пришлось за нее перерисовывать. Хорошо хоть она это может!

Эва хотела поинтересоваться у него, где Элена училась (ее изделия произвели на нее впечатление!), но тут в кухню влетела Дуда и с порога заголосила:

– Безобразие! Я там помираю, а она тут лясы точит! – Разъяренная Эдуарда подскочила к Эве и выхватила из ее рук бутылку. – И про таблетки как пить дать забыла!

Эва молча протянула ей пачку аспирина.