Хрустальная любовь

— У одного семилетнего ребенка очень серьезный порок сердца. Он слишком слаб для поездки, боюсь, сердце не выдержит. Да и семья у него очень бедная. Я привез с собой кое-какие снимки и анализы. В общем, я очень надеюсь на твою помощь.

— Я все понял. Дай мне пару недель раскидать дела, а потом я полностью к твоим услугам.

— Ты не представляешь, как я рад твоему ответу. А за операцию я сам заплачу.

— Ну что за абсурд! — запротестовал Роберт. — Представь, что станет с нашей жизнью, если все будет переводиться в денежный эквивалент. Деньги — это еще не все, главное — оставаться человеком. Так что давай забудем о деньгах. Я хочу помочь этому мальчику и надеюсь, что ты будешь мне ассистировать.

— С удовольствием.

— Я думаю, что Грейс тоже захочет поехать. Ты ведь знаешь, как она любит ваши края.

— У меня как раз для вас приготовлено бунгало.

— Ты знаешь, я часто вспоминаю старые времена, когда мы с тобой вместе оперировали. Я никогда больше в жизни не работал с таким великолепным ассистентом, как ты.

— Мне очень приятно это слышать, — растроганно сказал Стэнли. — А сейчас, раз уж мы идем на концерт, мне нужно принять душ и переодеться.

— Давай, а я пока приберусь здесь. Кстати, возьми с собой снимки: после концерта заедем в клинику, я взгляну на них.

Стэнли слегка обнял его за плечи и произнес:

— Благослови тебя Господь, Роберт. Я не знаю, что бы я без тебя делал.

Спустя полчаса они уже ехали в концертный зал. Оба в строгих черных вечерних костюмах, у Стэнли — галстук, у Роберта — бабочка.

...Доктор Эрвин Шервуд слыл одним из лучших педиатров города. Он был мастером своего дела и настоящим трудоголиком: целыми днями просиживал на работе, подменял коллег, когда его просили. И это продолжалось до тех пор, пока не умерла его жена. Потеря оказалась столь тяжелой для него, что он частично забросил практику и стал больше времени проводить с дочерью.

Кэтрин Шервуд с самого детства мечтала о карьере скрипачки и никогда даже не задумывалась о том, чтобы продолжить семейную традицию, став врачом. Музыка была сутью ее жизни. Кэтрин еще в детстве представляла, как выступает перед тысячной аудиторией, как по окончании выступления зал рукоплещет ей. И вот мечта ее осуществилась — она стала скрипачкой.

— Дорогая, ты даже не представляешь, как я горжусь тобой! — сказал Эрвин Шервуд. — Моя дочь известная скрипачка! Мама всегда мечтала об этом, да что там говорить — она жила только ради этого.

Воспоминания о матери очень растрогали Кэтрин. Опустив голову, она спросила:

— Может быть, хочешь еще кофе?

— Нет, спасибо. Я и так отнял у тебя слишком много времени. Но мне так хотелось повидать тебя, ты же сама никогда не зашла бы ко мне.

— Ну что ты, папа?! Это ведь мой родной дом, и мне всегда хорошо в нем с тобой.

— Ты так говоришь только потому, что я старый больной человек, а ты как примерная дочь не хочешь меня расстраивать.

— Нет, папа, это правда. И, пожалуйста, не спорь со мной. Мне всегда с тобой интересно поболтать, ты же знаешь.

— Прости, детка, я, наверное, кажусь тебе ужасно занудным, как все старики.

— Папа, мне пора.

— Да, конечно. Я надеюсь, что мама с неба увидит и услышит тебя во время сегодняшнего концерта.

— Я тоже верю и постараюсь сыграть так, чтобы она гордилась мной.

Эрвин нежно прижал ее руку к своей груди и произнес:

— Не волнуйся. У тебя все получится, ты будешь как всегда неподражаема.

— Спасибо, отец, — сказала Кэтрин, допивая остатки апельсинового сока.

— Ты знаешь, а я, кстати, заказал несколько туров в агентстве, так что смогу сопровождать тебя в твоих творческих поездках. Конечно, я не всегда буду с тобой рядом, но это, наверное, и лучше. Ты не успеешь от меня устать.

— Я так рада! — произнесла Кэтрин, обняв отца. — Я очень люблю тебя!

— Что ты намерена делать сегодня кроме репетиций? — спросил отец, крепко обняв Кэтрин.

— О, мне надо переделать целую кучу дел до моего отъезда в Лондон. Грейс предложила подвезти меня на концерт, так что я по дороге смогу настроиться на Паганини и Изаи.

— Ну это же замечательно! Я сейчас займусь своими делами, а вечером приеду на концерт и постараюсь обязательно перед выступлением заглянуть за кулисы, чтобы поддержать тебя.

— Я бы очень этого хотела, но, наверное, вся буду дрожать от страха. Ведь я выступаю во втором отделении, во время первого я просто с ума сойду. Главное не перегореть.

Отец обнял ее за плечи и ласковым голосом произнес:

— Не волнуйся, все будет хорошо. У тебя все получился, да и разве ты можешь провалиться?

— Папа, на свете очень мало хороших скрипачей, а чтобы быть в их числе, нужно не просто много работать, а еще и иметь талант.

— У тебя есть все шансы, родная. Это то, о чем мы с мамой всегда мечтали. Главное — не бойся, забудь о страхе, погрузись всей душой в музыку и у тебя все получится.