Хрустальная любовь

— Что у тебя с голосом, дочка? Он звучит так, словно все кончено, когда все только начинается. Ты устала, наверно просто нужно отдохнуть.

Кэтрин молчала, не зная, что говорить. Пустота находилась вокруг и внутри нее.

— Кэтрин! — раздался встревоженный голос отца.

— Да, папа, ты прав, наверное я просто устала, — механически ответила его дочь.

— Попроси Грейс, чтобы она уложила тебя, поспи несколько часов. А там, глядишь, и я приеду, и мы будем пировать в твою честь.

— Да, я так и поступлю, наверное.

— Ну, тогда до встречи. Целую, — произнес Эрвин Шервуд и положил трубку.

— Взаимно, — ответила Кэтрин в уже пищащую трубку. Непонятная тоска не отпускала.

Кэтрин села в машину и отправилась к Грейс. Та встречала ее на пороге собственного дома.

— А где твой отец?

— Он в больнице, но скоро обещал быть.

— Уж сколько раз мы от него слышали это «скоро буду».

Слегка грустно они улыбнулись друг другу и прошли в дом.

— Каково ощущать себя звездой? — поинтересовалась Грейс.

— Я сейчас ощущаю только жуткую усталость. Ты не против, если полежу немного?

— Ну о чем ты? Конечно. Может, тебе принести что-нибудь?

— Нет. Спасибо за заботу. А где Роберт?

— Он заехал на работу, ему нужно посмотреть снимки. Скоро обещал быть. Ты можешь лечь наверху, в кабинете у Роберта очень удобный диван.

— Спасибо тебе, Грейс. Ты так заботишься обо мне.

— Да пустяки. Ты ведь мне как дочь.

Кэтрин уверенно поднялась на второй этаж, она знала дом как родной. В детстве ей много времени приходилось проводить здесь, часто заниматься на скрипке. Кэтрин вошла в кабинет, устроилась на коричневом диване и задремала...

Стэнли искал свежие газеты. Он открыл дверь в кабинет Роберта и увидел спящую Кэтрин. В голове у него сразу же возникли образы, связанные со спящей красавицей. Громкий глухой звук, раздавшийся внизу, разбудил девушку. Она открыла глаза и испугалась: перед ней стоял высокий молодой мужчина, темноволосый и светлоглазый. Какое-то время Кэтрин и Стэнли находились в полном замешательстве и просто смотрели друг на друга. Никто из них не мог начать разговор.

— Мисс Шервуд, не так ли? — неуверенно спросил Стэнли. — Я доктор Стэнли Пиккеринг. Сегодня прилетел из ЮАР. Извините, я не думал, что здесь кто-то есть. Я не хотел вас беспокоить.

Легкий румянец залил ее лицо и шею. Она села на диване и спустила ноги на пол. Ее смущение делало ее трогательной, похожей на маленькую девочку, если бы не женственные изгибы ее тела, что угадывались под одеждой.

— Я не знала, что в доме гость, — промолвила Кэтрин. Грейс ни слова не говорила ей о госте. Почему? — Мой отец уехал в больницу, а я собиралась немного отдохнуть.

Кэтрин взглянула на стоящие на столе часы.

— Не могу поверить, что уже час.

— После событий сегодняшнего вечера ваша усталость вполне оправданна, — прошептал Стэнли. Он был не в силах оторвать глаз от золотистых волос Кэтрин. Тогда, в концертном зале, он недостаточно хорошо рассмотрел ее со своего места.

Вдруг с легким неудовольствием Стэнли подумал о том, что частичной причиной его блуждания по дому Гринуэев в поисках газет была надежда увидеть Кэтрин. Ее образ не давал ему покоя, и он вел себя как глупый мальчишка.

Стэнли не особенно заботило то, что его разглядывание смущает девушку. Сочетание ее сапфировых очей и шелковистой кремовой кожи просто заворожило его. Он почувствовал неодолимое желание прикоснуться губами к нежной впадинке на шее Кэтрин, чтобы почувствовать биение ее пульса.

Она же, застигнутая врасплох, в смущении пыталась ногой нашарить на полу свои туфли. Это забавное зрелище оторвало Стэнли от его мыслей.

Во время концерта Кэтрин выглядела уверенной и хладнокровной, поэтому теперь Стэнли понравилось то, что он привел эту умеющую владеть собой девушку в замешательство. Улыбнувшись, он поднял туфли, лежащие у пианино, и подал Кэтрин.

— Ваши туфли, мисс Шервуд. Наденьте их, если это успокоит вас. Но если хотите знать мое мнение, то я предпочел бы оставить все как есть.

Ее щеки пылали.

— Спасибо, доктор Пиккеринг. — Кэтрин взяла у него туфли и с восхитительным изяществом надела их на прекрасной формы ноги.

— Не за что.

Стэнли широко улыбнулся, когда Кэтрин встала. Он ожидал, что она одернет юбку, приведет в порядок волосы. Эти маленькие женские хлопоты позволили бы ей справиться со своим смущением.

Однако Кэтрин не оправдала ожиданий Стэнли. Она не собиралась заниматься своим туалетом. В ее нежелании вести себя, как все женщины, чувствовался вызов.

— А теперь, раз уж мы познакомились безо всяких формальностей и церемоний, — сказал Стэнли, — вы позволите мне называть вас Кэтрин?

Она холодно улыбнулась:

— Поскольку вы так долго не были в Манчестере и вряд ли вернетесь сюда, я не уверена, что мы когда-нибудь еще увидимся. Не трудитесь запоминать мое имя.

Эта реплика больно задела Стэнли.

— Надеюсь, в вашем ответе нет ничего личного, мисс Шервуд? — Он был уязвлен, и ситуация больше не казалась ему забавной.

Кэтрин снова залилась очаровательным румянцем и наконец осмелилась поднять на Стэнли глаза.