Хрустальная туфелька бабы-яги (СИ)

Но откуда ж нам было знать, что в молоке матери содержатся все необходимые элементы для правильного формирования костяка?

Нам следовало сходить к ветеринару, посоветоваться, но нам это и в голову не пришло. Дошло только потом, когда мы, неоднократно на него налетая, а он серенький, незаметный, повредили ему лапку. Вернее, первый раз-то он сам неудачно прыгнул, а потом уже случайно попадался нам под ноги.

Вообщем, когда мы отнесли его к ветеринару, тот объяснил, что у Кеши рахит, и, когда он упал, то повредился из-за того, что у него слабые косточки, кальция мало.

Сейчас он уже вырос, ему год, но с виду он, как

шестимесячный, ну, может, чуть больше.

Они с Манечкой, когда на неё приступ материнства нападает, а это случается, когда в очередной раз окотится, и мы подпихиваем ей под брюхо Кешака.

Пока ходит беременная, рычит на него, как фурия, раздувает ноздри, а потом облизывает. К тому моменту, как она опять становится сумасшедшей мамашей, Кешка, запуганный, даже подойти к ней близко боится.

И такая вот картина. Она за ним, облизать, накормить дитя, он от неё, боится, что шипеть начнёт. Она ко мне, или к Анфисе Сергеевне, блажит, мол, принесите мне дитя.

На эту картину без смеха смотреть нельзя.

Но этот Кешак тот ещё фрукт. Кроме мяса, ничего есть не желает, когда ему в мисочку положишь сметанки, он презрительно фыркает, подёргает лапой, и удалится с видом оскорблённого.

И меня он почему-то боится. Наверное, не раз получив ногой, он понял, что от двух ярких шпилек, носящихся по дому со скоростью ветра, лучше держаться подальше во избежание неприятностей. Он невероятно хитрый и умный, и ластится лишь к Анфисе Сергеевне. Всё-таки, она его кормилица, именно она его искусственно выкормила.

Генрих Вениаминович прожёг меня своими чёрными глазами, чертыхнулся, и скрылся за дверью, а Милочка, с чёрными пальцами, за ним.

Парочка, гусь да гагарочка!

- Идём, - подхватил меня по руку Максим, я забралась в свой шикарный красный джип « Хаммер », подаренный мне, кстати Димой. Это была угрожающе огромная, бронированная громадина, с тонированными стёклами, но недавно я попросила его поменять тон на стекле, под цвет самой машины.

И теперь стёкла на моей машине красноватого отлива, отливающего перламутром на свету, а на днище и на крышу мне приделали минифонарики, и я еду, ни дать, ни взять, НЛО, с этой подсветкой.

Я медленно пристроилась в ряд, за машиной Максима, услышала звон из сумки, и вытащила мобильный.

- Да.

- Викуль, привет, - раздался в трубке радостный голос Ульяны,

моей подруги, и бывшей гримёрши.

- Улька, привет, - обрадовалась я.

- Вика, милая моя, ты должна меня спасти, а то моя мать угодит в больницу с отёком Квинке.

- Господи! Что случилось? – испугалась я.

- Всё просто, я подружилась с одной актрисой из театра, а у неё собака. Чудесный, милый пёсик, очень ласковый и дружелюбный, кошек любит...

- На обед, или на ужин любит? – фыркнула я, нажала шпилькой на педаль, обогнала Максима, и превысила скорость.

- Шутница! – хмыкнула Ульяна, - хорошо к ним относится, - высказалась она, - короче, Надя уехала в Варшаву, на съёмки, а

Жеку мне подкинула, но у моей мамы неожиданно обнаружилась аллергия на собачью шерсть. Я тебя умоляю, возьми псину, пока Надюша не приедет.

- Что с вами сделаешь, - вздохнула я, понимая, что от Ульяны просто так не отвертеться. Да и не хочу я, чтобы пострадала её мать.

- Ой, Викуля, ты душка! – завопила в диапазоне ультразвука

Ульяна, - я еду к тебе! – и она вырубилась.

Н – да, теперь в нашем доме появится ещё одна собака. Конечно, кому ещё подбросить животное? У меня полно животных, правда, в основном кошки, но и собака есть, пекинес Сима.

Ульяна приехала буквально вслед за нами, и, едва я открыла дверь, она, как-то странно стоящая на ногах, её словно куда-то в бок уводило, воскликнула:

- Это я. Ой, мамочки! – её повело в сторону, и в дом влетело нечто чёрное, огромное, и лохматое.

О, Боги небесные! Водолаз!

Чёрная громадина влетела в холл, и, оставляя следы на светлом ковре, рвануло в гостиную, откуда послышались кошачьи вопли...

Кешак! Я опрометью кинулась в гостиную, вбежала, перепуганная насмерть, но увидела совсем уж удивительную картину.

Жека лежала на ковре, а Кеша, положив лапы ей на морду, её обнюхивал. Похоже, он не очень-то её боялся, а у собаки на морде было написано выражение истинного блаженства.