Хрустальное сердце фарфоровой куклы (СИ)

Эбигейл застыла от шока. Эти слова она не ожидала услышать от любого человека — не только от Айзавы — никогда. Она давно свыклась с мыслью, что в этом мире она обычная кукла, которую могут просто-напросто выкинуть после использования, или же будут хранить до победного конца потакая своей сентиментальности, пока она не сломается. Но удочерение? Её? Для чего? Почему?

— А… Хасэгава-сан? — прочистив вмиг засохшее горло, спросила Эбигейл, всё также смотря на героев перед собой расширенными глазами.

— Она патронатный воспитатель, а не опекун, — громогласно ответил Тодороки. — Проблем с ней не возникнет. И под опекунством Айзавы мои люди прекратят контролировать твою жизнь. Однако ты будешь обязана поступить в UA в класс Сотриголовы.

— Н-но почему? Зачем? Зачем именно я? Что во мне такого? — Эбигейл перестала контролировать свой язык, и вопросы рекой полились из неё.

— Твоя причуда очень опасна, если её не контролировать. Я видел записи в архиве времён, когда ты училась в четвёртом классе, — Айзава сверкнул глазами, пронзительно посмотрев на Свон.

Эбигейл смущённо отвела взгляд в сторону, со стыдом вспоминая времена, когда она, не имея возможность контролировать свои силы, заставила корчиться от адской боли бедную молодую медсестричку, бравшую у неё кровь. От вида бьющейся в конвульсиях на полу коллеги, старшую пожилую медсестру ударил инфаркт. Как итог — школа лишена медработников, а Эбигейл подвергается травле учеников.

— Я смогу помочь тебе освоить её и найти тебе свой путь в жизни, — тут же заявил Сотриголова, заставляя девушку с интересом и непониманием одновременно на лице повернуть на него голову обратно. — И на мой взгляд — у каждого человека должна быть семья.

— Но мы же должны узнать друг друга. А вдруг я Вам не понравлюсь? — застенчиво сказала Эбигейл. Ей не хотелось, чтобы из-за импульсивного решения мужчины тот вернул её обратно патронатной воспитательнице под охрану людей Тодороки-старшего и запрет видиться с Шото.

— Если ты такая же, как Джонатан, то думаю, я справлюсь, — Шота усмехнулся, наблюдая за ещё больше вытянувшимся лицом Эбигейл.

— Вы… Вы знали моего отца?

— Вообще-то твой отец был одноклассником Старателя, — немного нахмурившись, ответил Айзава. — После нескольких лет геройской деятельности он стал преподавать в UA. Он был моим классным руководителем. Тебе разве не рассказывали? — он подозрительно обернулся на Тодороки-старшего, но тот лишь свёл брови на переносице, оставаясь таким же невозмутимым, даже после того, как Эбигейл повторила за Айзавой.

— По-твоему я должен был рассказать маленькой хрупкой девочке в депрессии историю её родителей, чтобы что? Она возненавидела всех и вся?

— Ясно, почему она такая зашуганная росла под твоим контролем. Ты всё также не видишь дальше своего носа, — разочаровавшись в который раз в Старателе, Айзава вздохнул и вернул взгляд на Свон, одновременно с тем моментом, когда она сама повернулась к нему. — Эта девушка обладает величайшей силой, крепостью духа и той добротой души, которые должен иметь истинный герой. А узнать друг друга у нас ещё будет время. Ведь так? — Айзава улыбнулся, напрочь стирая мнение о себе, сложившееся ранее у Свон на фоне предрассудков и чужого суждения на его счёт.

— Д-да… — Эбигейл улыбнулась в ответ, эмоционально кивая несколько раз от радости.

— Вот и хорошо, — окончил разговор Айзава, вставая со стула. Потрепав Эбигейл по голове на прощание, он вместе со Старателем вышел из палаты.

— Так, это вроде последний… — Хасэгава поставила девятый чемодан ко входу в квартиру, по инерции осмотрев гостиную, словно бы пытаясь понять, не забыла ли она чего. — Ты точно ничего не забыла?

— Откуда у меня вообще столько вещей? — Эбигейл уже в который раз с сомнением обводила взглядом весь свой багаж.

— Точно! Твои хаси!

После того, как Эбигейл выписали из больницы, прошло четверо суток, а с первого прихода Сотриголовы — шесть. За это время документы на оформление опеки над ней уже были подготовлены и подписаны всеми, кто должен их был подписать. Айзава приходил каждый день и забирал девушку с собой на несколько часов, так как воспринял её слова о том, что им надо узнать друг друга получше, всерьёз. Он водил её в кафе, кино, аттракционы, попутно расспрашивая обо всём на свете. Вчера Шота посвятил всё время её причуде, выпытывая информацию вплоть до малейших деталей и рассказывая, как работала причуда её отца, в чём были её плюсы и минусы, как можно было сделать силу девушки наиболее полезной в бою и защите при помощи «поддерживающих» элементов её будущего костюма, как вообще должен выглядеть её костюм. Затем он поведал о том, какие вступительные испытания она должна будет пройти для того, чтобы её зачислили в класс героев, ведь они уже много чего изучили за прошедшие месяцы. Вместе они придумали ей геройское имя, а в конце Шота проверил её физические характеристики и навыки боя, чтобы составить примерный план тренировок, пригрозив, что их занятия будут максимально сложными и продуктивными, чтобы наверстать упущенное время за годы бездействия.