Хрустальное сердце фарфоровой куклы (СИ)

— Я почти не чувствую тело… Тошнит… Плохо вижу… — кое-как вертя языком, еле слышно отзывалась Эрика. — Хочу спать…

— Только не отключайтесь! Слушайте мой голос! Вам нельзя сейчас засыпать! Будьте со мной!

Доктор ужаснулась показателям прибора в руке. 220 на 140! Она подтянула к себе девушку, чувствуя, что у той поднялась температура, и уложила на свои колени. Женщина потянулась к аптечке за градусником и таблетками нитроглицерина, попутно раздавая приказы помощникам:

— НОСИЛКИ! И КАПЕЛЬНИЦУ! СКОРЕЕ! ЗДЕСЬ ТРЕБУЕТСЯ СРОЧНАЯ ГОСПИТОЛИЗАЦИЯ! И УБЕРИТЕ ЭТИХ ДОЛБАННЫХ РЕПОРТЁРОВ!!! РАЗВЕ ЗДЕСЬ ЧТО-ТО ИНТЕРЕСНОЕ?!

Все поспешили выполнять её указания. Полиция пыталась согнать наглых журналистов с камерами наперевес, пока два медбрата сломя голову не неслись туда-сюда к машине скорой помощи.

— Девушка! Девушка, Вы слышите меня?! — доктор похлопала по щекам Эрики, как только вытащила градусник. Прибор показывал 39,8. — Девушка, Вам нельзя спать, слышите! Очнитесь! СКОРЕЕ ОХЛАЖДАЮЩИЕ ПАКЕТЫ! Скажите что-нибудь! Не отключайтесь! Слушайте мой голос! Поговорите со мной!

— Что… что мне сказать?.. — выдавила из себя шатенка.

— Как Вас зовут?

— Кажется, Эрика…

— Сколько Вам лет, Эрика?

— Наверное, около шестнадцати… — пролепетала девушка, туманным взглядом уставившись куда-то в небо. Её веки медленно закрывались и открывались.

— Не отключайтесь! Эрика! — врач снова похлопала по лицу девушки. — Ваш любимый цвет?

— Белый… как снег…

Наконец прибыли те два сотрудника скорой помощи с носилками и всем, что просила начальница.

— Чрезвычайно повышенное артериальное давление. Шок. Тахикардия, — перечисляла она, укладывая охлаждающие пакеты к шее Эрики. — Подозрение на нервный срыв. Состояние критическое.

За всем этим с шоком наблюдала Эбигейл. Её тоже начало трясти, руки стали леденеть, а температура лба наоборот повысилась. Она стала шептать себе под нос одну фразу «Что с ней? Что с ней?», пытаясь сперва с места разглядеть Эрику, обзор на которую закрыли «люди в белом» и каталка, а потом решила подойти. Её тут же остановил Айзава, встав и прижав её спиной к себе.

— Ты ей ничем не поможешь, кнопка, — вкрадчиво произнёс он, стараясь достучаться до затуманенного пережитым страхом сознания девушки. — Врачи сделают всё, что могут.

— Почему так… Что с ней? Почему? — уже громче говорила Эбигейл, трясясь всё сильнее. Видя это, Старатель приказал застывшим в нерешительности рядом медработникам начинать осмотр, несмотря на сопротивление беловласки. Многие их коллеги уже доставали из самолёта начинающих приходить в себя пассажиров.

Тем временем та самая врач попыталась поднять Эрику на ноги, чтобы после уложить её на каталку, попутно продолжая прижимать один охлаждающий пакет к её шее сзади. Кое-как подволакивая под себя нижние конечности, шатенка поднялась, но тут же вырвалась из рук женщины, обессиленно рухнув обратно на асфальт. Её скрутило от сильного рвотного позыва и начало тошнит водой из организма, ведь последние два дня она употребляла только её. Сильнейшие спазмы выворачивали её наизнанку несколько долгих минут. Когда приступ закончился, санитары с лёгкостью подняли девушку на грани обморока и уложили на носилки.

— Готовьте кислородную маску! — крикнула доктор и тут услышала крики раненной птицы откуда-то сбоку. — Что там такое?!

Она обернулась назад. Два санитара стояли около Старателя и Сотриголовы. В руках последнего извивалась будто змея Эбигейл, стараясь вырваться из хватки отца и подбежать к Эрике. Она билась в истерике, как избалованный ребёнок, которому не купили конфету в воспитательных целях, но в её случае было всё гораздо хуже. Хоть состояние беловласки не было таким критичным как у Эрики, ей тоже требовалась мед помощь и госпитализация хотя бы на неделю.

— Мы справимся, сэмпай! — крикнули женщине работники больницы. Та кивнула в ответ и запрыгнула в скорую помощь, в которую уже погрузили каталку с шатенкой.

На Эрику надели подготовленную кислородную маску и начали делать кардиограмму. Линии на мониторе прибора танцевали чечётку под мотивы ирландских танцев. Ей кое-как из-за тряски установили капельницу в вену, после чего прошло немного времени и девушку накрыли тёплым одеялом. Она даже не могла поблагодарить врачей, а ведь ей действительно было неимоверно холодно.

Теперь единственное, что она различала –болезненные спазмы в животе, темноту перед глазами, адскую боль во всём теле, чьим эпицентром была голова. Кажется, Эрика приходила в себя несколько раз, даже смогла различить больничное помещение, но уже совсем скоро она бесповоротно провалилась в темноту, уже давно поджидающую свою излюбленную знакомую.

Да… здесь девушка была частым гостем.

====== Глава XXXI-XXXII. Превратности судьбы ======

— А что делать, если все вокруг ну совсем наперекосяк?

— Ну… фиг его знает! Думаю, надо на некоторое время расслабиться и просто плыть по течению.

— Для тех, кто не умеет плавать, это означает утопиться?

Олег Тищенков. «Кот»